Начальник побежал и разыскал знакомого, который работал в этом же здании. Тот как-то взял документ на себя и отдал его референту безо всякой расписки.
И тогда референт обрадовался, стал веселее и просил прийти окончательно завтра: у него будет время сегодня подумать.
«Вот как просто! Ему не давали подумать из-за порядка, уж очень он быстро приучен работать, — понял начальник, возвращаясь к себе. — Дело все в том, как тебя направляют!»
В номере было тихо, шумная жизнь обтекала его с двух сторон, по двум улицам.
Как это можно, это совершенно невыносимо: в комнате стоит телефон и никогда не звонит. Хоть бы кто по ошибке набрал этот номер. Разве так не может быть? Вполне может быть. Но не набирает.
Меховая шапка начальника лежит на шкафу, притаившись, как кот.
Стоит начальнику тихо пожить и не выйти на улицу день или два, а где-нибудь что-нибудь может случиться, в чем он мог очень просто бы быть соучастником.
Он вскочил разом на ноги, бросился в маленькую комнатку, задвигался там и вдруг излил из себя громадное количество воды.
Потом он оделся и вышел на улицу.
По тихой улице гуляли старухи с собаками, и аккуратные, как люди, собаки садились, если нужно, над сточными люками.
На углу, против парикмахерской «Мать и дитя», то и дело свистел милиционер возле перехода. Свисток у него был плохой, почти без государственного раската, и многие не оборачивались, будто он свистел не от милиции, а лично от себя.
— Не ленитесь пройти до перехода! Лень... не украшает... Нашу молодежь не украшает ее лень! — кричал он в свой рупор.
Он всех направлял, разных сложных людей, направлял грубовато, но верно.
«Вот и я, видно так, — вдруг подумал начальник, — хоть я понимаю про сложность людей, все же я при своем понимании верю, что можно этих сложных людей направлять по куда более грубой системе, которая многого из сложности их не учтет — и это не только не будет обидным, но даже окажется верным в итоге, даже позволит человечеству развивать свою жизнь — и даже, может, развивать в лучшую сторону».
Начальник немного стыдился, что позволил так себе думать, так не полагается думать, он знал; так, наверно, не прогрессивно.
«Но что же мне делать в конце-то концов, если оказывается, что я так считаю?» — думал он. Начальник чувствовал, что в среде человечества уже появлялись его предшественники: начальники, которые думали так же.
Он остановился, глядя на женщину с маленькой девочкой, медленно входившую на тротуар с перехода.
