Начальник - Владимир Рафаилович Марамзин

Владимир Марамзин

НАЧАЛЬНИК

Повесть

1.С МОИМ НАРОДОМ

В четверг начальник пошел мыться в баню. В бане было много народу.

— Ну и пусть, — обиделся начальник. — Я тогда не пойду, пусть им будет хуже.

Но потом он утешился и занял очередь.

«Ничего, — подумал он снова, когда утешился. — Я могу и подождать. Значит, я живу теперь, как все, со всем народом, в полном согласии с расписанием телевизора: раз четверг выходной — весь народ устрем­ляется в баню».

Он стоял, как и очередь, вдоль по стене и, скучая, болтался телом вправо и влево, слегка постукивая об стенку плечами.

Вдруг ему наступили на обе ноги и пребольно.

— Ой! — сказал начальник. И добавил вежливо:

— Извините!

— Понаставили ноги! — крикнула сердито насту­пившая тетка. — Дома ведь не расставляются, а в бане можно. Своей жене не суют сапогами в походку! А тут, значит, баня, тут можно. Тут общественное место — значит, суйте.

И долго еще ворчала, спускаясь по лестнице, ни­чуть не приняв от начальника извинений.

«Ей мало, чтобы ты извинился, — думал ей в спи­ну начальник со вздохом. — Ей еще об тебя и нате­шиться надо. Это пусть. Ничего. Лучше тут промол­чать».

Женщин начальник не то что боялся — он себя над женщиной не чувствовал начальством, потому что главная женская жизнь идет где-то дома, куда не до­браться со всеобщим порядком, который нравилось начальнику внедрять. Мужчины, что же — такие же точно, как и у него, у начальника, в цеху: над каждым есть свое руководство. А когда руководство его от­пускает — мужчина тогда покупает газету. Газеты начальник регулярно читал, поэтому у него с мужчи­нами был общий язык, к тому же и сам он, начальник, мужчина.

Помывщиков впускал по одному нестарый банщик с бородой: красив, подлец, как русский царь.

— Хотя мы все честные и справедливые, а все же грязь на людях есть, как ни скажи, — сказал он на­чальнику, принимая талон.

Больше в бане ничего не случилось особенного, кроме того, что какой-то старик попросил начальника вымыть спинку.

— Ты покрепче давай, — попросил старичок и склонился, принимая на спину привычно мочалку.

«Как он запросто — я так не умею. Я не умею сразу же на ты переходить, — огорчился начальник. — Мне для этого нужно всегда много времени. Вот, ска­жем, нужно кого-нибудь обругать — на вы разве обру­гаешь как следует? Нет, ни за что».

«Но все же ругаются сразу на ты? — и ничего, а у меня это никак не выходит»,—удивлялся начальник.

Он мылил и мылил стариковскую спину, а старик с удовольствием прогибался и ничего не говорил ему, что хватит. Не мог же он сам объявить, что доволь­но? Начальник надеялся хотя бы на маленькую, по­жилую совесть, которая должна же быть у каждого старика.