Через полминуты машина, оторвавшись от земли, устремилась в небо.
Достигнув заданной высоты, летчик развернулся в направлении аэродрома. Фигуры, одна искуснее другой, вычерчивались, в воздухе. Самолет легко и красиво набирал высоту, перевертывался через крыло, падал камнем вниз и снова с сердитым ревом устремлялся вверх.
- Молодец Гучек. Настоящий истребитель! - сказал командир отряда капитан Кузьмин. - Скромный, энергичный. Любит небо и не боится опасностей.
Выполнив задание, Гучек шел на посадку. Самолет приземлился на три точки у посадочного "Т".
- Всегда точно у "Т", - заметил кто-то из курсантов, стоявших поблизости.
Гучек, зарулив самолет на заправочную полосу, выключил двигатель и снял парашют. Затем быстро направился к нам. Когда он подошел, на его лице можно было прочесть радость за окончание школьной программы и вместе с тем печаль расставания с товарищами, которое неизбежно.
Вот и еще один летчик. Научил его летать, работать в воздухе, привык к нему, а он наденет форму лейтенанта и уйдет в строевую часть. У него начнется новая жизнь, а мне по-прежнему учить и выпускать новых летчиков... Впрочем, что это я словно завидую Гучеку? Разве же не интересно учить и выпускать? Это же мое любимое дело. Сколько еще в детстве мечтал об авиации, о полетах в небо! В ту пору самолеты были не редкостью и в нашем Красноярском крае, где я родился и вырос.
Они часто пролетали над тайгой, над Енисеем: в годы первых пятилеток шло большое освоение воздушных путей на Дальний Восток и на Север. Самолеты манили за собой деревенского парнишку, а потом колхозного землеустроителя. Я поступил в аэроклуб, а по окончании его - в летную школу. И, когда смог самостоятельно владеть машиной, был до того рад, что написал:
Теперь уже могу летать,
Моя мечта - парить в лазури,
Защитником границы стать,
Соперником грозы и бури...
Гучек, доложив о выполнении задания, садится в самолет, на котором только что летал, а я - на двухместный УТИ-4, и мы в паре отруливаем к ночной стоянке.
Когда мы подрулили к красной линейке, к нам подошел инженер эскадрильи. Почему-то он с противогазом.
- Тревога, что ли, товарищ инженер?
- Нет, - сказал он взволнованно. - Война. Фашистская Германия напала на нашу страну. Только что передали по радио.
Война... Множество мыслей, сменяя одна другую, пронеслось в голове. Казалось бы, для людей военных в этом известии не должно было быть непомерно ошеломляющего, сногсшибательного - ведь мы кадровые военные... Но как ошеломило!
