Стартует мужество - Анатолий Леонидович Кожевников

Морозный туман окутал город, на улице холодно, потрескивает промерзшая земля. В бывшей кирхе, где разместился наш топографический отряд, пахнет тушью и старой чертежной бумагой. Топографы-полевики, склонясь над планшетами, отрабатывают летнюю мензульную съемку, «поднимая» исхоженные за лето поля и горы. Бурые горизонтали и голубые штрихи болот воскрешают в памяти утренние зори, росистые травы, переходы через бурные реки и бездонные трясины.

Быстро пролетело короткое сибирское лето. А зима тянется мучительно долго — надоели камеральные работы.

 — Давай подадимся куда-нибудь на стройку, — сказал я однажды своему приятелю Михаилу Толстихину.

Тот отложил рейсфедер, внимательно посмотрел на меня и задумчиво ответил:

 — Мне тоже надоело здесь сидеть. Знаешь, какая идея пришла мне в голову?

 — Какая?

 — Давай поступим в аэроклуб. За зиму изучим теорию, а летом будем летать. Я немного опешил.

 — Ну как? — испытующе посмотрел на меня Толстихин.

 — А что, — согласился я, — давай поступим…

Раньше я не думал об авиации, но теперь вдруг решил: а почему бы и в самом деле не стать летчиком. Это же интересно!

 — Сегодня, сразу после работы, пойдем в аэроклуб и узнаем правила, — обрадованно заключил Толстихин.

Закончив рабочий день, мы, не задерживаясь, направились в аэроклуб. По дороге я с интересом рассматривал плакаты, на которые раньше мало обращал внимания. Они звали молодежь на самолеты.

В просторном зале аэроклуба мы увидели группу молодых ребят, склонившихся над расшитой плоскостью самолета.

 — Скажите, пожалуйста, — обратился я к одному из них, — у кого можно узнать, как поступить в аэроклуб?

 — Зайдите к начальнику, он у себя, — кивнул парень на одну из дверей и опять углубился в работу.

 — Пойдем, — сказал Толстихин.

Начальник аэроклуба, одетый в форму военного летчика, разбирал какие-то документы. На столе, рядом с кипой бумаг, лежал кожаный шлем с летными очками, а ближе к краю стоял перевернутый поршень авиационного мотора, заменявший пепельницу. Все для нас здесь было необычным, даже запах эмалита, приятно щекотавший ноздри.

 — Мы хотим поступить в аэроклуб, — начал Толстихин.

 — Очень хорошо, поступайте. В какую группу хотите: в техническую или летную? — улыбаясь, спросил летчик, измерив взглядом огромную фигуру Толстихина.

Мы на минуту задумались. Откуда нам знать, какая разница между технической и летной группами.

 — Мы хотим научиться летать, — ответил я.