— Видел, только не понял за что.
— Он хотел заступиться за тебя.
— Правда? — встрепенулся Артемка.
— Да и другие солдаты… Ох, и кричал же на них Потяжкин!
— Ну, так они теперь и воевать ему будут! — сказал Артемка с довольным смешком.
Но я все еще не мог унять слез. Они лились и лились у меня по щекам.
— Артемка, давай пообещаем, что всю жизнь посвятим нашему делу, — сказал я, уже не сдерживая себя.
— Да мы ж ее уже посвятили, — просто ответил Артемка.
В то время когда мы с Артемкой сидели под замком в подвале, Ванюшка с пятью ребятами, переодетые в казачью форму, все ближе подбирались к городу. Встречая по пути дозорные посты, они называли пароль, подъезжали вплотную и без выстрела снимали часовых. За этим маленьким разъездом бесшумно двигался весь наш отряд.
Когда до окраины города оставалось версты три, Ванюшка вдруг услышал впереди топот чьих-то ног. «Казаки» придержали коней и стали по обе стороны дороги. К ним быстро приближался человек, казавшийся в темноте непомерно длинным. Человек не мог не видеть впереди себя всадников, но бег не замедлил наоборот, припустился еще быстрее.
— Сама-ара-а! — страшным басом прокричал человек, явно намереваясь промчаться мимо всадников.
«Эге! — подумал Ванюшка. — Раз знает пароль, значит, белый». И, поставив коня поперек дороги, крикнул:
— Стой!
В ответ длинный выругался:
— Вот я тебя, мерзавец, посажу на гауптвахту, так ты научишься обращению!
Ванюшка взмахнул плетью и огрел его. Длинный шлепнулся в пыль, перевернулся и выругался еще крепче. Спешившиеся всадники схватили его за руки.
— Братцы! — изумленно сказал Семен Безродный. — Генерал!
— Чего врешь! — строго прикрикнул на него Ванюшка. — Будут тебе генералы по ночам пешком бегать.
— А я говорю, генерал! — не унимался Безродный. — Я, брат, ночью лучше кошки вижу. Вот они, аполеты. И лается, как генерал.
Ванюшка вытащил из голенища электрический фонарик и посветил им. В туманно-голубоватом снопе света заискрился пышный генеральский эполет.
— Что за черт! — сказал Ванюшка. — И впрямь генерал. Чего ж он шпарит по степи?
— Самосшедший, — предположил кто-то.
— Канальи!.. Ракалии!.. Я вас, курицыных детей! — опять закричал длинный. — Отвечайте немедленно: какой части?
— Да, — сказал задумчиво Ванюшка, — ругается он соответственно… Только голос, товарищи, больно знакомый. Где я слышал этот голос?
— На голос нашего Трубы походит, только позлее будет, — заметил Безродный.
«Генерал» ахнул:
