Пятнистая физиономия перекосилась в гримасе отвращения:
— Да не пакощу я, больно надо. Пока отмывался, Ерем куда-то пропал.
Вот это уже нехорошо: каким бы смышленым ни был младшенький, никто еще не отменял нашего долга приглядывать за ним.
— Пойдем внизу посмотрим, может, он на кухню залез, — предположила я.
— В отличие от некоторых, он не имеет привычки уничтожать запасы колбасы по ночам.
— Так, может, как некоторые хомячит варенье прямо из банки.
Несколько секунд мы поперебрасывались вызывающими на дальнейшую словесную дуэль взглядами, но потом как-то вместе решили, что в данной ситуации это глупо и, скрипя половицами, двинулись вниз.
Ерем обнаружился на первом этаже, причем в непосредственной близости от кухни.
— Эй, малыш, ты почему не в постели? — попробовала окликнуть его я, но ребенок даже не повернулся, а продолжал двигаться через коридор.
Оська обогнал меня, схватил брата за плечо, а затем с удивлением произнес:
— Да он спит! Мой брат — лунатик!
Действительно, глаза Ерема были закрыты, но он все еще пытался куда-то идти, игнорируя, что его держат за плечи.
— Ты чему-то удивляешься после церковника и бабника?
— И командира в юбке… — прежде, чем мальчишка успел добавить еще что-то, я исхитрилась зажать его щеки между указательным и большим пальцем, превратив лицо острослова в «уточку». Губы тут же возмущенно задвигались, но звуки были невнятными, так что, если он и сказал, нечто обидное, на его счастье я не разобрала.
— Сначала дело — оттачивать приемы пикировки будем потом. Твой лунатик уже успел от нас уйти.
— Он и твой тоже, — освобожденный от моего захвата Оська возмущенно вытер губы.
Нет, все же «уточкой» он не только выглядит милее, но и звучит приятней.
В три шага я догнала Ерема, уже почти добравшегося до кухни, и подхватила поперек туловища. Ноги мальчишки все так же продолжали двигаться, словно и не отрывались от земли. Тяжелый-то какой, даром что маленький! Я хоть девушка и крепкая, но одной рукой не доволоку. Мне пришлось передать свою свечу Оське и, схватив брата-лунатика двумя руками, с трудом подниматься по лестнице.
— Может, проще было его разбудить?
— Лунатиков нельзя будить. Это может нанести психологическую травму.
— Тогда надо было позвать Ласа или Ивара.
— Наконец-то в тебе проснулся джентльмен.
— Просто если ты упадешь — это нанесет Ерему не только психологическую, но и физическую травму.
— Если будешь продолжать в том же духе, то я сама нанесу тебе и психологическую, и физическую травму.
