В поисках наслаждения - Элизабет Эссекс

Дартмут, Англия

Май 1794 года

— А я говорю, что никогда не выйду замуж, хотя всегда мечтала стать вдовой, — долетел в угол тускло освещенного балкона ассамблеи молодой женский голос, в тоне которого слышалась насмешка, и уплыл вверх, в темноту, смешавшись с дымом, что вился над горящим концом сигары Джеймса Марлоу.

Чтобы не расхохотаться, Марлоу стиснул сигару зубами. Ему не нужно было выглядывать из-за колонны, чтобы взглянуть, кто это сказал. Он знал, хотя много лет провел в отлучке. Она ворвалась в его мысли нежданно-негаданно, как выстрел.

Лиззи. Никто, кроме нее, не умел столь очаровательно говорить глупости.

— Вдовой? Должно быть, ты шутишь, — отозвался с изумлением второй женский голос, тоже молодой.

— Вовсе нет. Будь я вдовой, имела бы все, что мне нужно: независимость, финансовую стабильность. — Лиззи испустила продолжительный вздох, полный печали. — Как это было бы замечательно. Супружество без мужчины.

— Ты не можешь так думать всерьез!

Второй голос был тихим и слабым.

Его обладательница, очевидно, не слишком хорошо знала свою подругу. Лиззи всегда говорила то, что думала. Всегда. Марлоу с легкостью представил ее дерзкую, вызывающую улыбку, с какой она метала свои суждения как гранаты.

Марлоу улыбнулся и, откинув голову к колонне, сделал глубокую затяжку сигарой. Его мысли закрутились, как стальной часовой механизм, отсчитывающий время. Слишком долго ждал он этого момента. У него все получится.

Строптивая маленькая Лиззи Пэкстон.

Да, она именно то, что нужно. Она просто находка.

Раздавив сигару носком сапога, он вышел из-за колонны.

— Лиззи всегда говорит то, что думает, не правда ли?

При звуке его голоса обе женщины в модных платьях из белого муслина повернули к нему головы. Но лишь одна из них улыбнулась. Чуть заметно. Лиззи.

При виде ее его пронзила острая боль давно зажившей раны. Несмотря на годы отсутствия, несмотря на то, что она стала взрослой, Марлоу все же увидел в красивой молодой женщине, небрежно опирающейся на перила балкона, ту девочку, которую знал когда-то. Те же рыжие волосы. Та же гибкая фигура, движущаяся с кошачьей грацией. Та же загадочная проказливая улыбка.

Лиззи медленно оторвалась от перил и выпрямилась. Белое платье, подпоясанное кушаком из ярко-зеленого атласа под цвет ее глаз, подчеркивало гибкие очертания ее тела. На другой женщине платье могло бы показаться скромным, но на Лиззи выглядело как вызов.

— Это ты, Марлоу?

При всем безразличии тона ее голос охватил его теплом и жгучестью виски. О да, с ней следовало держать ухо востро.