Открытым текстом - Михаил Викторович Башкиров

Наталья Петровна открыла дверь на балкон, принесла из кухни табуретку и, посадив на колени трехлетнего внука, жадно вдохнула июньский воздух — и вдруг почувствовала, как заломило виски, отдало в затылок, а потом нехотя отпустило.

— Баб! Глянь, собака!

Наталья Петровна, жмурясь, смотрела на крышу соседнего дома — та наполовину была захвачена солнцем, провода поблескивали, телевизионные антенны отбрасывали на шифер длинные тени.

— Гав! Гав! Собачка, не уходи, собачка!

Хлопнула входная дверь — оконное стекло, дрогнув, заныло. На кухне лязгнул холодильник.

— Баб, а баб, почему собачка убежала?

На балкон выглянул зять.

— Молоко взял обезжиренное, сметану еще не завезли, а в овощном выкинули бананы.

— Хочу ба-наны! Хочу ба-на-ны! — внук замолотил ногами, гулко задевая сандалями решетку балкона. — Хочу-у-у!

Зять ушел на кухню. Вернулся минуты через две. На усах его белели капельки молока.

Костик продолжал выпрашивать бананы.

— Уважаемая теща, — зять обтер ладонью усы. — Есть идея. Не для своего живота стараюсь… Надо пойти и взять два килограмма бананов… Всего два…

— Так в чем же дело? — Наталья Петровна поерошила волосы притихшего внука. — Отпускных, что ли, жалко?

— Наталья Петровна, драгоценная, вы же знаете, что для меня очередь хуже казней египетских… Ну что вам стоит один раз, только один раз воспользоваться удостоверением… Ради ребенка!

— Надоел ты мне с войной — знаешь как?..

— Хочу ба-на-ны! — Костик снова замолотил ногами. — Ба-на-ны!

— Ладно, уговорили…

— Ба!.. — Костик мгновенно замолчал, обнял Наталью Петровну за шею, торопливо поцеловал в щеку.

Зять подхватил Костика, в комнате они свалились на пол и начали бороться, истошно крича и завывая.

Наталья Петровна отнесла табуретку на кухню. Убрала со стола в раковину кружку, из которой пил зять.

В спальне она достала из шкафа серый костюм, но потом сунула его обратно и надела блузку с юбкой. Блузка была с короткими рукавами, и поэтому пришлось натянуть джемпер, хотя день, впервые по-настоящему летний, набирал силу.

У зеркала Наталья Петровна подколола крашенную хной прядь, тронула помадой губы.

Возня в большой комнате не затихала. Кто-то задел стол, и тяжелая хрустальная ваза подпрыгнула.

У новой сумочки, которую зять подарил еще на Восьмое марта, оказалась тугая застежка. Наталья Петровна положила в одно отделение кошелек и удостоверение ветерана, в другое — сетку.

Ваза на столе опять подпрыгнула…

Выйдя из подъезда, Наталья Петровна остановилась в тени дома.