Чужое эхо - Михаил Викторович Башкиров, Андрей Борисович Бурцев

Галактический экспресс «Комфорт-экстра» прибыл на Центральный космодром. Еще шипели охладителями дюзы, еще по корпусу стекали, пузырясь, дезактивационные растворы, а вместительный пассажирский гравилет уже застыл в готовности напротив главного люка с потускневшей флагманской эмблемой — три скрещенные кометы. Из плоского бока гравилета нетерпеливо выдвигались фиксировочные присоски и нехотя прятались обратно.

Вот, наконец, кометы дрогнули, умытый люк открылся, плавно выпуская длинный пандус. Гравилет подработал ближе. Пандус застыл параллельно бетону. Присоски залпом выстрелили, подтянули борт. По краям пандуса выросли заградительные барьеры, надраенные до блеска.

Первым из люка выглянул степенный угловатый стюард — модель триста семь, давно снятая с производства. Он проследовал по вышарканному пандусу замысловатым проверочным зигзагом, спустился в гравилет, устало вылез, потрогал стойки барьеров, разгладил подошвой еле заметную складку на бархате и вдруг недоуменно замер.

Из экспресса раньше положенного выбежал пассажир. Заметив стюарда, шарахнулся в сторону, к противоположному барьеру, и, прижимаясь боком к перилам, достиг края, спрыгнул в гравилет и затаился между сиденьями.

Стюард еще раз обследовал пандус и, возвращаясь к люку, оглянулся на гравилет.

Нарушитель вырывал из глянцевого блокнота листки, мял их, комкал и бросал за борт.

Триста Седьмой, выдав по внутренней связи разрешение на «выход», занял привычную позицию у стыка левого барьера с герметизатором. Поправил фартук и, как всегда, спрятал расшатанные манипуляторы в глубокие пластиковые карманы.

Сначала пассажиры шли кучно, галдя и смеясь; взрослые не обращали на стюарда внимания, а дети упорно заглядывали в оттопыренные карманы его фартука. Потом тянулись по одному сердитые молчаливые мужчины и заспанные женщины.

Триста Седьмой ритмично кланялся, попутно ведя счет.

Гравилет просел и, приняв замыкающего с охапкой пакетов, плавно выровнял борт.

Стюард перестал кланяться и вызвал носильщика. Тот выкатил на пандус гибкую сцепку багажных контейнеров и с ходу вогнал их в открывшийся борт.

Высвободив манипуляторы, Триста Седьмой присел, поднял с бархата пестрый фантик адаптационной ириски, опустил в карман.

Гравилет отстегнулся от пандуса. Из-под гравилета взметнулся бумажный мусор и понесся мимо стюарда вдогонку за носильщиком.

Триста Седьмой поймал пару крутящихся шариков.

Гравилет спрятал присоски, развернулся и, набирая высоту, исчез за экспрессом.