К счастью - Александра Фёдоровна Платонова

В маленькой квартирке земского начальника было светло и уютно. Стрелка часов подходила к одиннадцати. В столовой мама приготовляла новогодний ужин, а в гости ной детвора занималась гаданьем. Сережа и Миша, под ростки лет 13, их сестра Вера и её подруга Катя, обе гимназистки IV-го класса, — это были старшие дети, Косте и Васе было 6 и 7 лет.

Шутки и смех не прекращались ни на минуту, в воздухе стоял легкий запах сгоревшей бумаги. Сначала на стене рассматривали причудливые тени, стараясь раз глядеть что-нибудь интересное, например, свадебный поезд хоть старая няня Ефимовна и качала укоризненно головой — «Рано еще, матушка, свадебный поезд рассматривать!»

Потом топили воск, потом, наконец, пускали по воде, в глубокой тарелке, скорлупку грецкого ореха, вставив в нее маленький огарок восковой свечи. На бумажках, разложенных по краям тарелки, написана была «судьба» гадающих.

В уголке, за маленьким ломберным столиком, сидела сама няня и тоже гадала на картах. На нее никто не обращал внимания, и она тихонько вздыхала, охала и что-то про себя таинственно причитала.

Взрыв крика раздавался всякий раз среди детей, когда скорлупка подплывала к какому-нибудь слову: «богатство», «золотая медаль», «поездка на тройке», «елка»… Чего, чего только не было написано на этих бумажках!

Костя приходил в неистовый восторг, хлопал в ладоши.

— Кате золотая медаль!

— Вере богатство!

Кричали они с Васей, при чем Вася, как вьюн, вертелся на одной ноге.

— Не богатство вышло Верочке, а дорога, — сказала вдруг няня: — и вот счастье какое-то…

— Дорога? Какая дорога? Куда? — бросились дети к старушке: — Покажи, няня, где? Кому? — И толкая друг друга, заглядывали через плечо Ефимовны.

Верочка, высокая, худенькая девочка, на долю которой выпало столько предсказаний, меньше всех интересовалась своей судьбой.

— И отчего это папы так долго нет? — с тревогой спрашивала она няню. Но та не слыхала её и продолжала гадать.

— Вот на тройке поедем завтра кататься, вот тебе и дорога! — сказал Костя.

При его словах и Вера оживилась; она очень любила кататься на санках, на тройке; а тут предстояла такая веселая поездка к двоюродным сестрам верст за пять, за семь…

Вдруг все замолчали и повернулись к дверям.

— Тетя Маша!

В комнату вошла дама, уже пожилая, но свежая, бодрая, и произвела такой шум своим шелковым платьем, что дети невольно затихли.

— Ну что, гадаете? — заговорила она низким грудным голосом, поочередно целуясь со всеми — что вышло?