— Ну, как говорил первый космонавт, поехали, — сказал он и стал медленно опорожнять стакан.
На этот раз я сделал лишь маленький глоток. Понимал, что мы не дома, а коли так, нужно иметь трезвую голову на плечах. Город этот чужой, а в чужом болоте и черти страшнее. А вот Червоненко было наплевать. Он стал пить за двоих. Мало того, он попросил Ашота принести ему пива, и тот выполнил его заказ, поставив на стол четыре бутылки «Балтики». Жора был доволен: наконец-то у него появилась возможность отвести душу. Он наполнил стакан пенящейся янтарной жидкостью, добавил туда водки, а затем опрокинул эту смесь в желудок. Закусив шашлыком, он повторил операцию.
— А ты что не пьешь? — спросил он у меня.
— Что-то не хочется, — ответил я.
— Ну и дурак, — каким-то чужим голосом произнес Червоненко, и я понял, что он пьян.
Зная Жорин заводной характер, я начал тревожиться. Я попытался было отобрать у него стакан, но он заартачился.
— Пшел вон, — сказал. Это было уже слишком. Я встал.
— Сидеть! — дернул меня за рукав подполковник. — Пока старшие по званию сидят — и ты изволь делать то же самое. И уже немного помягче: — Давай допьем эту гадость и пойдем женщин искать.
Меня начало раздражать его поведение. Более того, мне было стыдно за подполковника перед солдатом.
— Ну какие тебе женщины, сам пойми? — снова усевшись на место, сказал я. — Ты же уже пьян.
— Вот и хорошо! — воскликнул Жора. — Ты что, забыл? Пьяному море по колено. Значит, все женщины наши.
Сказав это, он вдруг запел каким-то гнусным, совершенно незнакомым голосом:
«Броня крепка, и танки наши быстры…»
Два дагестанца, сидевшие за соседним столиком, посмотрели на нас и усмехнулись. Жора заметил эту усмешку.
— Что, не нравится? — набычился он. — А что вам, усатые, вообще нравится? Может, скажете?
Жора явно задирался. Я начал одергивать его.
— Да что ты меня тискаешь, как Чапаев Анку? — забрыкал подполковник. — Дай я с усатыми поговорю.
Но я продолжал успокаивать его. Тогда он встал и дернулся в сторону, уронив плетеное кресло. Жора выругался. Духанщику это не понравилось.
— Уважаемый, у нас не ругаются, — сказал он.
— Это у вас, а у нас ругаются, — пьяным голосом произнес он. — Приезжай к нам в горы — и ты заругаешься. Сидите, понимаешь, тут и шашлыки жрете, а мы воюй за вас. Эй, усатые? — обратился он снова к дагестанцам. — Почему вы здесь, почему вы Россию не защищаете? Мужики вы или нет?
Эти слова, видимо, задели соседей, и они вскочили из-за стола.
