Он бросил на девушку взгляд, опаливший ее. Затем, слегка пожав плечами, вернулся к своим делам и начал проворно извлекать из рюкзака какую-то ткань, не глядя на Анжелу и не обращаясь к ней. Наконец он развернул содержимое рюкзака, и она увидела, что это палатка.
— Зачем? — сказал он наконец, все еще не глядя на нее. Он, казалось, был весь поглощен распутыванием палатки. Голос его звучал так, будто этот вопрос надоел ему. — Зачем он тебя прятал?
Анжела закусила губу, наблюдая за ним. Она колебалась.
— Уинстон Крей — мой отец, — тихо сказала она наконец.
Он повернул голову, и она увидела в его глазах такую ярость, что испуганно заморгала. Но он сразу вернулся к возведению палатки.
— Ты меня изумляешь, — сказал Фил сдавленным голосом, закрепив основание, и ловко собирая каркас. — Так у него где-то есть жена? Или ты дитя греха?
Ирония была неожиданной, неприкрытой и неуместной. Анжела вздрогнула.
— Ничего подобного, — тихо сказала она. — Моя мать была его женой, Она умерла в Европе. После этого он привез меня сюда. Вот в чем причина секретности. Она ненавидела миссию, и ее семья хотела помешать мне вернуться к отцу. Были даже сражения в суде. Я помню их.
— Значит, твой отец хотел иметь сына при себе. Чтобы тот мог продолжить его деятельность?
Его слова по-прежнему звучали насмешливо.
— Я преподаю чтение и письмо. Еще географию старшим детям. Немного ботанику, — сухо ответила Анжела.
Он нахмурился.
— Но я никогда не слыхал о тебе. Он проделал поразительную работу, сохраняя тебя в тайне. Не верится, что это возможно.
Анжела вздернула подбородок.
— А что тут такого? Мне, например, тоже не приходилось слышать ваше имя.
Все, чего она этим добилась, была презрительная усмешка, искривившая уголки его губ.
— Видимо, твой отец считает, что я недостойный субъект для детей, — сказал он. — Стащить мою карту — да, позволить имени дьявола осквернить его уста — нет.
Анжела нахмурилась. Что-то шевельнулось в памяти.
— Вашу карту? — медленно сказала она. Он пожал плечами.
— Я ее вычертил. Уинстон решил, что ему она нужнее, чем мне. Ладно, это неважно. Пошли. Залезай в палатку. По крайней мере, обсохнем.
Анжела попыталась встать, но сочла за лучшее отказаться еще от одной попытки. Вместо этого она кое-как вползла в палатку, поднырнув под входной клапан. Фил хмуро наблюдал за ней, но ничего не сказал, пока она не оказалась внутри.
— Снимай с себя все, пока не доберешься до сухого, — скомандовал он и швырнул ей какую-то грубую одежду. Когда он ушел, она на ощупь определила, что вещи были тонкие и поношенные, но абсолютно сухие. Анжела стянула куртку и брюки и начала энергично растирать влажную кожу. Она хотела переодеться в сухое прежде, чем он вернется.
