О Курская дуга!
Дымящий зной.
Поля в хлебах.
Горящая опушка.
Я связь тяну.
Рокочет за спиной
тяжелая, как шар земной, катушка.
Глаза мне заливает едкий пот.
А воздух рвется в грохоте и звоне.
Фашист в меня из минометов бьет.
Он — на холме.
А я — как на ладони.
Но связь дана. И я бегу назад,
бегу среди желтеющей равнины.
Над потною пилоткою скользят
шуршащие, воркующие мины.
Бегу, за провод пальцами держась.
Вдруг чувствую — ослабло напряженье.
А это значит — прекратилась связь,
качнулись чаши на полях сраженья.
Я возвращаюсь. Нахожу порыв.
Концы зачистить — рву из ножен финку.
Взрыв раздается, горизонт закрыв,—
и небеса становятся с овчинку!
Я падаю меж дрогнувших хлебов.
Земля вокруг завешена дымами.
Но провод, словно память про любовь,
я зажимаю намертво зубами.
Хоть мир вокруг разрывами взметен,
шершавый шнур держу в бульдожьей хватке.
— Алло, алло, «Фиалка»!, Я — «Бутон»!
Вы слышите?
— Я слышу! Все в порядке!
Я холодею посреди огня.
Не плачь, зерно! Тебя еще посеем.
Послушай лучше, как через меня
текут команды к нашим батареям!
…Катаю в пальцах ежик колоска.
Штормят хлеба над Курскою дугою.
Связист артиллерийского полка,
я снова провода готовлю к бою.
Опять враги прицельно бьют в меня.
Но, будучи на Кубе иль на БАМе,
я связь тяну из нынешнего дня
в грядущее, закрытое дымами.
И снится мне солдатский старый сон:
соединяю провод в мертвой хватке.
— Алло, алло, «Фиалка»!, Я — «Бутон»!
