Время винограда | страница 19



сок земной сосет,
Медведь-гора
уткнула морду
в воду.
Готов я от восторга зареветь —
вот истинная жажда душу гложет:
сто тысяч лет
пьет синеву Медведь —
и оторваться от нее
не может!

Южный базар

Базар, базар, воскресная страда!
Струится с неба краска голубая.
На узких стойках, доски прогибая,
лежит вся щедрость поля и труда.
От гор картошки ломятся столы.
Над сладкой дыней — музыка пчелы.
Пылает солнце, как стыдливый автор.
А вот шары капусты тяжелы,
как бремя славы первых космонавтов!
Вопросы женщин. Клятвы продавцов.
И все оттенки в гуле разговоров:
от мирных красок сонных огурцов
до раскаленных ядер помидоров.
Початков ряд — так выглядели в зной
зенитные снаряды в обороне…
Звучите, краски!
Я не посторонний
на сабантуе щедрости земной.
Люблю арбуза сладостную кровь,
весомой тыквы желтую планету!..
Но продавщица жадно хмурит бровь
и рот кривит, торгуясь за монету.
Она вошла в купеческий азарт,
в копейку оценив свои удачи.
О, как бы заорать на весь базар:
— Возьмите солнце — и не надо сдачи!..

Кубань

Кубани быстрой шум и плеск,
волна, незнающая плена,
земля отцовская, Черкесск,
позволь мне преклонить колено!
Кавказских гор седая грань,
дымки, селенья человека…
Кубань, прости меня, Кубань,
за то, что шел к тебе полвека.
Что в этих дедовских местах
не побывав, чтоб поклониться,
сначала двинул на рейхстаг
и колесил по заграницам.
Но в зной, прохладу дав губам,
там, в чужедалье откровенном,
ты сквозь меня текла, Кубань,
как наша кровь течет по венам.
И это ты во мне в тот год,
когда дыханья не хватало,
давала легким кислород
и животворно клокотала.
К тебе, прорвавшись сквозь грозу,
я наконец припал губами.
Мою счастливую слезу
прими, пожалуйста, на память.

Джигит

Он влит в седло.
Назад папаха сбита.
Вот гикнул он,
вот шпоры дал коню,
припал к луке —
я этого джигита
уже на всем скаку
не догоню!
Эльбрус, ты слышишь,
как гремят копыта?
Грязь из-под них —
как стая воронья.
Нет, не догнать
мне этого джигита,
который просто
молодость моя.
Плеть ни при чем.
Не надо шпор досадных.
Скачи, джигит!
Пусть только свист в ушах.
А мы устали вместе —
конь и всадник.
Пора обоим
перейти на шаг.
Но ты, джигит,
не стань седым и хмурым,
гони коня
во всю лихую прыть —
чтоб молодость
неслась навстречу бурям,
чтоб нам ее
за робость
не корить!

Собака

Снег падал на склоны Домбая.
Мы шли к подвесной не спеша.
Казалось, у всех голубая,
как ясное небо, душа.
А горы вздымались громадой.
Легонько поскрипывал трос.
Попался навстречу лохматый,
заметно хромающий пес.
Не лез к нам и зубы не скалил.
На счастье, нашлась колбаса,