Это мой день. Я включаюсь в игру, но что-то у меня никак не ладится, и я все время теряю мяч.
Я громко матерюсь:
— Ты, грязный членосос, свинья, ублюдок, идиот, выродок!
У меня хорошо получается ругаться. Это как религиозное очищение для меня, разговор на другом языке.
Все удивленно смотрят на меня, как будто со мной происходит что-то не то. Но меня начинает бесить эта глупая игра, и гнев пузырится во мне, закипая в глубине души, где я копил его до подходящего случая.
* * *
Моего отца снова перевели, когда мне было тринадцать. На этот раз в Юзлесс, штат Техас. Его назначили генеральным директором всего того дерьма, которое он делал. Так что в нашем путешествии Американской Мечты мы переехали в Юзлесс, расположенный в тридцати милях от Далласа. На самом деле город назывался Юлиссес, но все называли его Юзлесс.[9]
Вы поймете, почему, если когда-нибудь съездите туда.
В те времена моя мать не видела отца целыми днями, а когда он приходил, то ел, спал и разносил двор в приступах гнева.
Но теперь он был генеральным директором. Наконец-то он урвал толстый кусок хлеба с маслом. Сын угольного шахтера нашел золотую жилу.
* * *
Сталкиваясь, пихаясь и подначивая ребят, я упрямо иду к цели, отругиваясь и стараясь отыграться. И чем больше я схожу с ума, тем хуже я играю. Мяч бьет меня по колену, вываливается из рук и скользит в пальцах.
Я охочусь на одного парня. Он пытается проскользнуть мимо меня, но я перехватываю его, ставлю подножку, и он теряет равновесие и выпускает мяч.
Он говорит о нарушении правил.
— Что? Глупости! Это не нарушение. С чего это ты решил, что я нарушил? Я просто круто сделал тебя, сопляк!
Мой соперник оглядывается загнанным взглядом, ища поддержки у своей команды, которая молча стоит рядом, словно желая избавиться от меня с моей глупой жестокостью.
В конце концов один из ребят вздыхает:
— Да, друг, я думаю, что ты нарушил правила.
И этот парень из моей команды.
— Это нарушение? О, тогда извините, я не знал, что мы тут играем в пиздобол. Могли бы и предупредить меня.
Я хватаю мяч и смотрю прямо в лицо своему противнику:
— Хорошо, давай поиграем в пиздобол. Нет проблем.
Он смотрит на меня так, будто я неудачный продукт генной инженерии.
Я переключаю все внимание на игру и, как гончая, жду своего часа, чтобы не упустить возможности выбить из этого недоноска все дерьмо. Но он явно наблюдает за мной краем глаза, быстро избавляется от мяча и, чтобы вовсе не связываться со мной, уступает мне побольше пространства на поле, когда мяч наконец попадает мне в руки.
