– Ну, сюда вряд ли придет человек с улицы. – Максим проводил парня глазами. – Это, наверное, какой-нибудь диджей или ведущий музыкальных телепрограмм. Лицо знакомое. Хотя я не люблю небрежно бритых мужиков. Есть в этой так называемой моде некий оттенок презрения к окружающим.
– Отцу всех туркмен тоже не нравятся небритые мужики.
– Кому?
– Туркменбаши, Сапармурату Ниязову. Он недавно издал указ, запрещающий носить в Туркмении длинные волосы, усы и бороды. Указ действует даже в отношении гостей государства, так что тебе придется укоротить волосы и бриться до зеркального блеска.
Максим хмыкнул:
– Ну, этому деятелю не впервые удивлять мир. Высочайшим повелением он запретил прослушивать музыку в автомобилях, а заодно балет и оперу, под тем предлогом, что «нормальным» туркменам эти виды искусства не нужны.
– Зато он сам пишет стихи.
– О да, кроме поэмы «Рухнамэ» издал еще два сборника стихов и поэм, которые тотчас же подсуетившиеся чиновники ввели в обязательную школьную программу.
– Туркменский эквивалент брежневской «Малой земли».
– Или гитлеровского «Майн Кампфа». А как тебе налог на невест, который он ввел на территории Туркмении? Плати в казну полста тысяч долларов и женись на понравившейся туркменке, ежели ты иностранец.
– Тебя это как-то задевает? – прищурилась Марина. – Уж не собрался ли ты жениться на туркменке?
Максим засмеялся:
– Ты же не туркменка?
– Ну и что?
– Я предпочел бы жениться на тебе.
– «Бы»?
Максим посерьезнел, испытующе заглянул в глаза собеседницы, ставшие вдруг печальными.
– Ты готова к серьезному разговору?
Она покачала головой:
– Нет… я пошутила… не знаю… не спеши. Мне нравится встречаться с тобой, но… я не одна…
– Чепуха! Стеша будет мне как родная дочь!
– Я не одна, – повторила Марина упрямо, – и сама не знаю, чего хочу. Не торопи меня.
– Я и не тороплю.
– Спасибо, благородный идальго. – Она положила на его руку свою прохладную ладошку. – Не обижайся. Я знаю, что… – Глаза девушки вдруг остановились, лицо изменилось, она кого-то заметила.
Максим оглянулся.
К их столику подходили трое молодых людей, в том числе тот самый небритый смуглолицый парень в белом, что несколько минут назад хотел пригласить Марину на танец. Его спутниками были кряжистый белобрысый амбал с круглой короткостриженой головой и субтильного вида, высокий, худой, узкоплечий парень с шапкой рыжих вьющихся волос, бородатый и усатый. Не обращая внимания на Максима, он положил руку на плечо Марине:
