Во время зачистки этого дома, в подвале, погиб Сафронов. Шевердяев и его «вировцы», получив поддержку в лице подоспевшей группы «майна», стремительно выдавили врага почти на самую крышу. Несколько фашистов забаррикадировались на верхнем этаже, и Омельченко предложил заколотить их снаружи и поджечь. Чтобы не тратить патроны и время. Так и сделали.
Очень бойцы были злы из-за гибели Никодима Николаича. А Амеля – особенно. Он и на первом этаже единственный выход из лестничного пролета забаррикадировал, на пару с Володей Буряком, и подожгли, а чтоб лучше горело, манекенов и платьев накидали вместо хвороста. Куклы в человеческий рост сразу хорошо огнем занялись.
Сквозь трескотню стрельбы были слышны крики горевших заживо фрицев, а потом огонь полыхнувшего пожара охватил весь дом. Амеля то и дело оборачивался и глядел на языки пламени, плясавшие в проемах витрин и окон. То, что он видел, наверное, вызывало в нем чувство удовлетворения и исполненного долга. «За Никодима… За Никодима», – не переставая, шептали его губы.
Ужасающий грохот произвел не упавший самолет. Это была водонапорная башня, возвышавшаяся метров на десять. Немцы, используя господство этой высоты над кварталом, разместили на ней пулеметчиков и снайперов. У подножья, помимо уничтоженного расчета зенитного орудия, окопались «фаустники» и стрелки из ПТР.
Экипаж Шаталина первым натолкнулся на шквал огня, обрушившийся на наступавших со стороны обороняющих башню. И шаталинская «тридцатьчетверка», и прикрывавший ее десант уперлись в этот огонь, как в стену. Особенно досаждала штрафникам стрельба с высоты. На металлической секции, окаймлявшей огромный металлический куб, немцы оборудовали для своих стрелков целое гнездовье, с наваренными стальными плитами, наваленными по всему периметру мешками с песком и щебнем.
Впрочем, у этого господства был один серьезный изъян. Основанием для этого гнездовья служила труба, метра два в диаметре, с винтовой лестницей по всей высоте. От снарядов, выпущенных вдоль улицы, этот металлический столб прикрывало соседнее здание, но чем ближе танк подбирался к башне, тем больше открывался угол для возможного поражения цели.
Скорее всего, маневр экипажи двух танков согласовали заранее, по рации. Уж очень слаженной получилась рокировка. Аникин, выбежав из-за угла здания на улицу, увидел только ее результаты.
Танк Шаталина совершенно неожиданно для оборонявшегося противника взревел двигателями и по диагонали пересек проезжую часть улицы справа налево. Механик-водитель умело положил левый борт машины впритык к стене дома. Танковое орудие начало стремительно поворачиваться стволом в сторону водонапорной башни еще до начала совершения маневра. Как только основание металлического столба показалось в прицеле башнера, он произвел выстрел уже досланным в казенник орудия бронебойным снарядом.
