Дворец пустоты [повесть и рассказы] | страница 43



Продавец поспешил осведомиться, в какой гостинице я остановился.

Немедленно нахлобучив на себя шапку, я вышел на улицу. К моей великой радости, валил снег.

Я смотрел на собственное отражение в витрине: снежинки аккуратно садились на роскошный мех. Я отправился бродить по городу, втягивал носом ветер и чувствовал, что где-то там, далеко, раскинулись бескрайние северные леса, запорошенные снегом.

Ближе к вечеру я вернулся в гостиницу. Портье вручил мне письмо:

«Сударь,

Следуя моим инструкциям, хозяин шляпного магазина сообщил мне ваше имя.

Хотя я не являюсь потомком Филеаса Фогга[4] (а принадлежу к старинному финскому роду), десять лет назад я заключил пари. Безумное пари — хотя кое-кто мог бы назвать его ребяческим.

Один из моих друзей утверждал, что старую шапку (которую я получил в наследство от деда) из траченного молью барана — имитация выпухоля, да к тому же еще для головы окружностью 65 сантиметров — продать невозможно.

Мой друг считал, что никогда и ни за что не соединятся в одном человеке огромных размеров голова и полное неумение разбираться в мехах, а значит, шапка никогда не найдет покупателя. Даже шляпник, которому я поручил это дело, перестал верить в успех. И тут появились вы! Мой друг проиграл пари и разорился. Так ему и надо. Я же стал еще богаче, но мне на это наплевать. У меня такая же большая голова, как у вас, и я желал бы с вами познакомиться. Моя жена тоже «загорает от нетерпения» (так ведь, кажется, это звучит по-французски?) вас увидеть.

Не откажите в любезности пожаловать сегодня вечером ко мне на ужин.

Граф Казаала»

Письмо мне несказанно понравилось. Много лет я мечтал получить что-нибудь подобное. Я взял новую шапку из псевдовыпухоля и отправился к графу.

* * *

Граф и его жена жили в огромной современной квартире. Они ждали меня в гостиной. Стены были обшиты белыми деревянными панелями и украшены белыми картинами в белых рамах: прямо-таки узор инея по инею. Единственное цветное пятно — внушительных размеров картина в огненно-красных тонах, помещенная в камин.

Когда я вошел, граф стоял спиной к этой картине, как будто греясь у огня. Он беседовал с высоким человеком, державшемся так, точно он на отдыхе.

— Я и в самом деле отдыхаю. От своего состояния, — признался гость с довольным видом.

Это был Эрнст Амунсен, разорившийся друг хозяина дома.

Граф пожелал немедленно сравнить свою голову с моей. Впрочем, он немного жульничал — у него была стрижка ежиком, и во все стороны торчали пряди взъерошенных черных волос. Однако, с очаровательной детской улыбкой, он все же признал, что моя голова на размер больше. После чего госпожа Казаала пригласила нас за стол.