— Руки за голову! — скомандовал главный «спецназовец», у которого из-под повязки пробивались темные кудри.
— Борька?! — неуверенно спросил Василий. — Ваш помощник?
— Этого я не говорил, — ухмыльнулся Рыжий. — Вы сами догадались.
Тем временем люди в повязках, ласково подталкивая царевну и ее сопровождающих дубинками в спину, увели их в дом.
— На расстрел? — ужаснулась баронесса, вспомнив трагическую судьбу семьи Николая Второго.
— Переодеваться, — успокоил ее Рыжий. — Им выдадут другую одежку, а вы облачитесь в ихнюю.
— Но они же все расскажут царю! — удивленно воскликнул Василий.
— Разумеется, расскажут, — удовлетворенно кивнул Рыжий, — но не сегодня и даже не завтра. Придется им побыть, так сказать, под домашним арестом до вашего возвращения из Белой Пущи. И тогда Дормидонт Петрович обнимет свою ненаглядную Танюшку, а вас по-царски наградит. Уж об этом-то я позабочусь.
— Мы согласились на эту авантюру вовсе не ради денег, — чуть обиженно заметила Чаликова.
— Да-да, конечно, — поспешно согласился Рыжий. — Однако всякий труд… Ага, вот и одежда.
Действительно, Борька и его архаровцы вынесли из терема и сложили прямо перед царской каретой одеяния Танюшки и ее придворных.
— Ну что ж, милости прошу в карету… Ваше Высочество! — широким жестом пригласил Рыжий Чаликову. Надя, Василий, баронесса и майор пересели в роскошную карету царевны, колдун Чумичка занял место кучера, а «спецназовцы» подали путешественникам их новые платья.
— Переоденетесь по дороге, — дал последние торопливые напутствия Рыжий. — Во всем полагайтесь на Чумичку, он человек верный — и все будет в ажуре.
— Н-но, эх, залетные! — будто заправский ямщик, прокричал Чумичка, и царская карета легко стронулась с места. И уже через несколько минут лихая тройка несла ее по большой дороге — навстречу новым неизведанным приключениям.
* * *
Когда стрелки на «Командирских» часах Селезня доползли до часу пополудни, майор предложил:
— Давайте сделаем привал. Заодно и переоденемся.
— Но ненадолго, — с опаской покачала головой баронесса фон Ачкасофф. — Не нравятся мне эти леса, больно уж дремучие.
— А мы далеко в лес не полезем, — ответил майор. — Мальчики направо, девочки налево…
Через несколько минут путешественники смогли по достоинству оценить свои новые наряды: бравый майор красовался в красно-синем мундире царь-городского воеводы, баронесса Хелен фон Ачкасофф удивленно оправляла на себе пышное платье придворной статс-дамы с многочисленными оборками и рюшами, а детектив Дубов гляделся, может быть, и не совсем естественно, но весьма живописно в ярком камзоле Государева тайного советника. Лишь Чаликова переоделась в скромное походное платье, которое ей, впрочем, шло, как будто специально по ней было шито.
