— Сказки-то сказки, но когда мои люди узнали, куда нужно отправляться за вашим «Джипиком», Александр Иваныч, то поначалу отказались наотрез. А ведь они далеко не робкого десятка. И только личный пример моего помощника Борьки заставил их туда идти. А что поделаешь — вековые предрассудки! Это ведь не крапива, их так просто не выполоть.
Вскоре огороды и ветхие избы по обеим сторонам дороги стали встречаться все реже, а затем перелески, перемежавшиеся возделываемыми полями, перешли в густой лес, подступивший к тракту сначала с одной, а затем и с другой стороны.
Через час с небольшим дорога сделала очередной изгиб, и взору путников открылся ее прямой участок, вытянувшийся через дремучий лес, будто тонкая струнка. Теперь было видно, что за версту вперед, поднимая пыль, кто-то едет.
— Да-да, это карета Татьяны Дормидонтовны, — подтвердил Рыжий. — Так что, любезнейший Чумичка, прибавь ходу.
Чумичка подстегнул лошадей, и расстояние между экипажами понемногу стало сокращаться. И вдруг майор Селезень, наблюдавший за дорогой через полевой бинокль, обнаружил, что царевниной кареты нет.
— Уж не испугались ли они нас? — забеспокоился майор.
— Ни в коем разе, — хмыкнул Рыжий. — Просто они свернули налево, там у них первая остановка.
— А, ну да, вы же говорили — загородная правительственная резиденция, — припомнил Дубов.
— А точнее, охотничья изба Дормидонта Петровича, — подхватил Рыжий. — Он тут иногда отдыхает от государственных дел, ловит рыбку в пруду, играет в лапту…
— А что это такое — лапта? — удивилась Чаликова.
— Кажется, что-то вроде нашего тенниса, — не очень уверенно пояснил Дубов.
Тем временем карета свернула на узкую дорогу, примыкавшую к тракту с левой стороны. Вскоре показалась и охотничья изба, имевшая вид весьма богатого терема с резной крышей и коньком наверху. На лужайке перед теремом были расставлены столы, за которыми чинно трапезничала царевнина свита.
— Ленч на свежем воздухе — это совсем недурственно, — заметил Селезень, который по-прежнему не расставался с биноклем. От вооруженного взгляда майора не укрылась и сама царевна Танюшка. Она грациозно прохаживалась по травке, но лицо ее неизменно было повернуто в сторону большой дороги.
— А теперь глядите, что будет, — сказал Рыжий.
Едва карета въехала на лужайку и остановилась неподалеку от царского экипажа, из терема выскочили с десяток людей, вооруженных дубинками и секирами, и в черных платках, натянутых на лица.
— Все ясно, спецназ, — со знанием дела прокомментировал майор Селезень.
