— Да, сто заездов на колесницах с квадригой и парой в старом цирке.
— Не уложиться... Как успеть? Сто заездов...
— Успеют! – возразил Тертул, – заезды сокращены с семи до пяти кругов.
— Ну, тогда, может быть, и успеют...
— А в сражениях будет участвовать пять тысяч гладиаторов!
— Не может быть, я слышал – всего тысяча, – протянул недоверчиво кто-то.
— Я знаю лучше! – с жаром воскликнул Тертул.
— Откуда ты это знаешь, мальчик? Ты что, дружишь с императором? Только он знает такие подробности, – подняли его на смех собеседники. – Вкуси-ка лучше, приятель, это славное ватиканское вино!
— Не слушай их, ватиканское – яд! Выпей лучше сабинского, – посоветовал кто-то заплетающимся языком.
— Я слышал собственными ушами, как глашатай объявлял программу игр, – обиделся молодой сотник, – и еще...
— И еще на нынешних играх каждому гражданину выдадут по миллиону сестерциев!? Ха-ха-ха! – продолжали гоготать и подначивать его слушатели. – Нет, Тертул, не быть тебе примипилярием.
— Я всего лишь хотел сообщить, что будет также грандиозная навмахия, – обиженно вставил, наконец, молодой человек, улучив секундную паузу в непрекращающейся череде взрывов грубого хохота – уж очень хотелось ему удивить своих собеседников своей осведомленностью.
— Разве нынче навмахии? Разве сейчас гладиаторские бои? – подал голос пожилой отставник по имени Полибий с седой, как луна в полнолуние, головой, до сего момента не принимавший участия в беседе. – Вот ты говоришь – грандиозные игры. Что ты можешь знать о грандиозном, мальчик? Когда я был юношей… даже моложе тебя… – тут он бросил снисходительный взгляд на вспотевшего от напряжения словесной схватки Тертула, – я присутствовал на самых грандиозных играх всех времен!
Он бросил мечтательный взгляд поверх голов притихших собеседников и продолжил:
— Это было божественно! Так же божественно, как и сам император, подаривший народу это незабываемое зрелище… Божественный Клавдий! Он единственный мог преподнести народу такой подарок. Марсово поле было сплошь усеяно трупами. Гладиаторы сражались яростно, как львы! Они знали... наверняка знали, что великодушный император помилует всех выживших и даст им почетную отставку. Так оно и произошло. Все, кто храбро дрался в тот день, получили свободу. И было их число – десять тысяч...
— А навмахия, Полибий? Расскажи про навмахию! – стали все упрашивать старого воина.
