— Не пособили мы в декабре рязанским князьям выстоять супротив татар, ныне наше неразумие отрыгнется нам кровавой бедой, — с тяжелым вздохом обронил боярин Пачеслав Собинович, качая косматой головой.
Восседающий на троне князь Георгий слегка вздрогнул и нахмурился. В словах Пачеслава Собиновича он усмотрел упрек в свой адрес. Действительно, рязанские князья просили подмоги у Георгия Всеволодовича, не единожды просили, но он ответил им надменным отказом. Двое гонцов из Рязани до сих пор сидят в темнице, куда посадил их разгневанный князь Георгий за слишком дерзкие речи. Эти гонцы, как выяснилось, были не простолюдинами, но новгородскими боярами из числа заложников, взятых Ярославом Всеволодовичем в Чернигове и отправленных под стражей в Рязань.
Рязанский князь Юрий Игоревич, видя, что Рязани грозит гибель от Батыевых полчищ, отпустил новгородцев Микуна и Жердяту домой, попросив их по пути задержаться во Владимире, чтобы передать тамошним князьям его просьбу о помощи. Это было еще в конце декабря.
Глядя на озабоченно-унылые лица своих приближенных, слыша их тягостные вздохи и тревожные перешептывания, князь Георгий сердито промолвил:
— Чего носы повесили, бояре? Рано нам еще Лазаря петь! Скоро мой брат Ярослав подоспеет с ратью из Южной Руси. Другой мой брат Иоанн собирает ратных людей у себя в Стародубе. Третий мой брат Святослав уже привел свою дружину во Владимир. Уверен, мои племянники Константиновичи в стороне не останутся, приведут ко мне свои полки. Дней через двадцать будет у нас сильное войско, с которым мы разобьем Батыгу!
Князь Георгий сжал в кулак пальцы правой руки и потряс им, подкрепляя свой воинственный настрой этим решительным жестом.
— Беда в том, княже, что нехристи со дня на день ко Владимиру подступят, — подал голос боярин Дорогомил, — а племянники твои еще токмо собираются заступить ногой в стремя. Ярослав же с полками придет сюда с Поднепровья никак не раньше начала марта. Зимний путь от Киева в наше Залесье долог и труден, сам ведь знаешь.
Князь Георгий мрачно сдвинул брови на переносье, сознавая правоту Дорогомила. Гонец, отправленный к Ярославу в первых числах января, в лучшем случае добрался до Киева дней через пятнадцать. Это значит, что полки Ярослава еще не прошли и половину пути до своего отчего края.
— Что станем делать, бояре? — Князь Георгий обвел собравшихся долгим взглядом. — Выйдем против татар с тем воинством, какое имеем на данное время, или запремся в стенах Владимира и будем отбиваться от нехристей до подхода рати Ярослава? Что скажете, други мои?
