— Ты сама знаешь, как мне хочется, чтобы у нас были дети, — бесстрастно сказал он.
Эмили удовлетворенно усмехнулась. Вот теперь вся сущность Манфредо наконец-то была ей ясна.
— И ты хочешь этого так сильно, что готов продать душу дьяволу, лишь бы добиться своего! — прошипела она, сверкая глазами.
— Не понимаю, о чем ты!
— Прекрасно понимаешь!
От напряжения у нее и вправду разболелась голова. Эмили села на кровати и принялась выдергивать шпильки, поддерживающие замысловатую высокую прическу. Освобожденные волосы тяжело рассыпались по обнаженным плечам, и, бросив на мужа испепеляющий взгляд, Эмили продолжила:
— Прекрасно понимаешь, и будешь жить, как я захочу, Манфредо. Я никогда не рожу от тебя ребенка. Никогда, если ты, конечно, не опустишься до изнасилования.
Внезапно к Манфредо вернулись ощущения минувших лет, когда он был буквально раздавлен поступком Карлы Фредерики. Не в силах сдвинуться с места, он задавал себе один и тот же вопрос: неужели история повторяется? Нет, такого просто не может быть…
Мысли лихорадочно носились в его голове. В памяти герцога вновь и вновь всплывало одно и то же — ночной кошмар, преследовавший его все эти годы, вдруг стал обретать вполне явные формы. Чтобы разорвать цепь невыносимых воспоминаний, просто необходимо что-то сделать, сдвинуться с места, сказать что-то…
— Манфредо!!!
Истошный крик Эмили моментально вернул его к реальности. Как в замедленной съемке, он равнодушно посмотрел на свою руку, с которой капала кровь на ковер, и, разжав кулак, стряхнул с ладони осколки хрустального бокала. Проклиная себя за неосторожность, Манфредо пошел в ванную и подставил кровоточащую ранку под струю холодной воды.
Эмили уже была рядом. Обнаженная, кое-как прикрытая простыней, такая теплая, такая желанная… Манфредо изо всех сил стиснул зубы, заставив себя перебороть инстинкты, которые советовали ему подойти к Эмили, заключить ее в объятия и любить ночь напролет.
— В ранке не осталось стекла? — беспокоилась Эмили.
— Не знаю. Да и какая мне разница!
— Дай посмотреть…
— Не надо! — Манфредо заметил, как она вздрогнула от его резкого окрика.
— Если хочешь, я принесу щипчики для бровей. Ими удобнее вынуть осколки…
— Ничего мне не нужно! — С этими словами Манфредо намылил рану и тщательно промыл ее под струей ледяной воды, получая какое-то мазохистское удовольствие от нестерпимого пощипывания.
Эмили вскрикнула, как будто его боль передалась и ей. Закрыв ладонью рот, она молча наблюдала за его отточенными действиями. Манфредо обмотал ладонь льняной салфеткой и обернулся к Эмили.
