Сказка о Лесном царе и Пионерском царстве | страница 35
Олимпиада не раз пыталась спорить на эту тему с Вас-Симом.
— Вы что, хотите, чтобы мои октябрята в первую очередь тонули? — спрашивала она, когда рядом были другие вожатые. А они, как назло, часто оказывались рядом, и Олимпиаде было трудно говорить с начальником лагеря. — Ты что, Вас-Симчик, миленький, думаешь, что октябрята умеют плавать лучше пионеров? Да? У меня, например, только Кузя и Биба умеют плавать, а остальные — никто. И я, Вас-Симчик, не умею! Понимаешь? — говорила она, когда рядом никого не было, что случалось очень редко.
— Тонуть никто не должен, — говорил ей Вас-Сим. — А пересматривать наши решения мы не будем. И, слушай, там в конце концов негде тонуть! Там разве что мышь утонет, но никак не человек…
— Не говори, пожалуйста, мне о мышах. Умоляю! — просила Олимпиада.
— Почему? Мыши весьма симпатичные существа, Олишка…
— Насчет симпатичности мне уже говорили мои мальчишки, но меня это, поверь, не устраивает…
— А я, когда был маленьким, Олишка, — признавался Вас-Сим, — сам разводил белых мышей. Такие славные они у меня были, а когда рождались мышата, то просто…
Олимпиада совершенно не выдерживала.
— Белых! Так разве я о белых говорю! Я о серых, мышиных! Есть разница? — спрашивала она. — Вас-Симчик, дорогой, хороший! Замолчи, а то я упаду… — Олимпиада взмолилась.
— Куда, Олишка? — спросил Вас-Сим.
— В обморок! Понимаешь, в обморок!
Боже, какой он чудесный и какой наивный!
— Иди, Олишка, иди к своим октябрятам, а то они и правда в луже потеряются, — сказал Вас-Сим. — И пожалуйста, не волнуйся!
Вот и гулял октябрятский отряд у самой плотины. Все гуляли, кроме Кузи и Бибы.
Кузя и Биба не могли гулять спокойно. Они рыскали, без конца оглядывались, присматривались к траве и кустам.
— Нет? — спрашивал Кузя.
— Нет, — отвечал Биба. — А у тебя?
— И у меня нет…
Не менее странно вела себя и Олимпиада. Она, конечно, следила за всеми ребятами, но больше всего за землей и Кузей с Бибой.
Изредка она подходила к ним:
— Не видели?
— Нет! — отвечал Кузя.
— Нет, — подтверждал Биба. — А вы?
— И я нет…
И опять все трое приглядывались к траве, заглядывали в кусты.
Изредка Олимпиада вдруг отрывалась на минуту от непонятного занятия, бросалась к октябрятам, хватала первых попавшихся в круг и начинала затевать с ними хоровод.
Так пела поначалу только одна Олимпиада, а потом ей стали подпевать и все остальные ребята. Песня повторялась много раз, и все ее запомнили.