- У меня тоже кое-что есть, - Гуран достал из-за пояса нож и нарезал продукты, оставив большую часть про запас. Завтракали на ходу.
- А ты хорошо говоришь по-нашему, - сказала Алгнка.
- Три года назад к нам пришгл один лесс.
Хороший человек. Мы с ним подружились, и он обучил меня вашему языку.
Алгнка тут же подумала про отца:
- А как его звали?
- Не помню. Мы зовгм его Чалдон.
Молодой, зим тридцать пережил, не больше.
'Нет, не он', - подумала Алгнка. Потом спохватилась:
- Давай пойдгм пешком, Дракоша совсем ослаб.
Ребята пошли впереди, высматривая цветы алхилина, Дракон ковылял за ними.
Болоту не было конца.
22 ИЮНЯ ...- И как этот камень мог сюда свалиться, не понимаю. А тут слышу, отец тебя ищет. И думаю, а не в пещере ли ты остался?
- Спасибо, Перуне! А я уж думал, ты специально вход завалил, - Погода выскользнул наружу и полетел к отцу.
'Всг-таки этот зверь не утонул в болоте.
Ладно, придумаем для Дажбога что-нибудь другое', - Перун махнул рукой и направился в Колокольные горы, отдыхать.
Неудачная переправа
(h3 - g5)
Первые утренние птички только начинали подавать робкие голоса, когда войско ковыльников двинулось дальше. Дневной свет развеял ночные кошмары, путь не казался таким опасным.
Дорога шла вдоль берега Лагоды, лишь изредка река отдалялась на восток. За рекой была видна родная Степь, она излучала тишину и спокойствие, вселяя в ковыльников уверенность в себе. Только Булану казалось, что она зовгт его обратно.
В полдень устроили привал, необходимый больше лошадям, которых отправили пастись в сочной прибрежной траве.
Ковыльники в походах не останавливались для пригма пищи. У каждого был свой запас провизии, который он старался сохранить подольше. А перекусить можно и верхом.
- Как ты мог спокойно спать, когда вокруг был такой шум? - спросил Булан переводчика.
- Привык. Лесной Народ - берегини, кикиморы и прочие - любят попугать, особенно в русальную неделю. Но людей без дела не трогают, особенно если не трогать их самих. Разведи костгр и сиди тихонько - они огня не любят.
Дальше двигались довольно бодро и к вечеру добрались до переправы. Лагода в этом месте вольготно растеклась по широкой долине и стала достаточно мелкой, чтобы ег можно было перейти вброд. В самых глубоких местах она едва доставала лошадям до брюха.
Однако они не шли в воду. Они настороженно водили ушами и жалобно ржали, упирались и норовили сбросить седоков. Всадникам передалась тревога лошадей.
