– Тьфу! – плюнула она. – Дедуль! Вы тут давно живете?
Он пожевал губами, посмотрел на Тату:
– Ну… энта… с рождения. А чо?
– Вы здесь всех знаете?
– А то!
– Этот мужчина вам знаком? – спросила Тата, протягивая ему снимок Славы.
Он взял в руки фото и повертел его.
– Кажись, Марьи Степановны сынок. Петька непутевый…
– Почему – непутевый? – взвилась Тата. – Это точно он? Вы ничего не перепутали?
– У меня с головой все в порядке, – обидевшись, сказал старик. – Спросите про Василья Семеныча, вам каждый скажет. Память еще работает. Во! – И он выразительно постучал себя указательным пальцем по голове.
– И где сейчас Петя? Вы его давно видели?
– Сто лет назад. После школы уехал он сразу в город, в С***. А до этого матери одни хлопоты доставлял. Шкодливый паренек был!
– Что вы имеете в виду? – резко спросила Тата.
– Я не глухой, – вновь обиделся старик. – Только правое ухо немного барахлит. А так – все в порядке. Что я хотел сказать? Вороватый он был! Пару раз деньги у людей стянул. Потом еще телевизор импортный утащил у Сечкиных. Им его сын в подарок привез. Украл и поехал в город, чтобы на рынке продать. В общем, воровал по мелочи. Поймать его не смогли. Но знали, что это – он. Больше у нас вроде некому было такими делами заниматься. Тьфу! Жалко мамашу его было. Неплохая баба была. Без мужика его тянула.
– Она жива?
– Кто?
– Мать Петьки?
– Не-е! Померла пять лет назад. Могилка заброшена. Никто не смотрит за ней.
– А Петька!
– Что – Петька?
– Он после школы в город уехал, вы сказали?
– Да. Смотался. В институт не поступил, заработки случайные у него были. То да се… А потом вроде с бандитами он связался. В общем, мутный парень. Гнилой. Валет он и есть Валет! Тьфу, пакость одна!
– А как фамилия Пети? – крикнула я.
– Фамилья? Моршанов. Моршанов Петр Николаеич, по батюшке. А вы кто ему будете?
– Давние знакомые. Разыскиваем вот его.
– Значит, видали его?
– Видели… давно.
– А… ну так скажите ему, чтобы он на могилу матери приехал. Похоронить-то он ее похоронил. А потом – носа сюда не казал. Не по-божески это и не по-людски.
– Передадим, непременно.
– Н-но! – резко выкрикнул Василий Семеныч и с силой хлестнул вожжами по спине лошади. От неожиданности скотинка рванула вперед и вторично огрела Тату хвостом по лицу.
– Блин! – завопила она. – Опять меня эта гадость по лицу хлещет! Салфетки влажные есть? Лицо хочу вытереть… Эта коняка дважды меня «поцеловала»! Наверное, в ее хвосте куча микробов.
– Да брось, это ты там, в Америке своей, на чистоте помешалась? Чуть что – там ручки моют, от микробов избавляются! Покойный Майкл Джексон и вовсе в марлевой повязке ходил – боялся контакта с воздушной средой. Ничего с тобой не будет. Не паникуй.
