– Держи, возлюбленный брат по разуму! – эдемовозвращенец не слишком метко запустил фруктом в Ублажителя-IV. Альеносхромп поймал яблоко на лету, для чего ему пришлось выпустить Еву из объятий и сделать шаг в сторону. В следующее мгновение Росинандос уже оказался рядом с О'Райли, проворно сунув свою волосатую ручищу ей под блузку.
– Благие намерения следует сопровождать благими поступками, – наставительно изрек дородный эдемагог. Палец его тем временем уже нырнул в золотое колечко, украшавшее пупок госпожи есаула.
«Железная Брунгильда» побледнела и замерла по стойке «На караул!»
«Напрашивается во Вспомогатели-II,» – догадался Альеносхромп, сжимая подаренное яблоко. Увы, разумный Улья был сейчас дальше от истины, чем диктатор Крабовидной Гуманности, сибарит, мизантроп и олигофрен, – от своего страждущего народа. Колечко в пупке О'Райли отнюдь не являлось дешевой безделушкой. Равно как и дорогой безделушкой. Это была чека гранаты-самоликвидатора, имплантируемой каждому сотруднику Службеза Человечества при заполнении анкеты в отделе кадров.
«Сейчас условия выдвигать начнет, – без труда догадалась О'Райли. – Если в койку потащит – ладно. Только ведь этим эдеманьякам Всеобщее Счастье подавай, и не меньше! А меня на все Человечество никак не хватит, к сожалению…»
***
– Брат мой возлюбленный, предложи Еве яблочко! – тая от умильности, попросил Россинандос.
И тут же горячо прошептал на ухо заложнице:
– Только посмей взять! Транзитом в аду окажешься!
– Сам ешь! – искренне возмутилась О'Райли, стараясь дышать пореже. – У меня от яблок диатез! Пупсик, не искушай меня!..
– Искушай, брат! – проникновенно взвыл новоявленный эдемиург. – Время переиграть грехопадение! Время вернуться в Райский Сад! И оставит нас знание добра и зла, и воздвигнутся кисельные берега над молочными океанами! Стучите, да откроется! Короче, так: тебя, брат мой возлюбленный, я назначаю Змием-Искусителем. Ты такой же зеленый и скользкий. Можешь гордиться.
Альеносхромп машинально принял позу «Горделиво мыслеусваиваю».
– Себя, ясное дело, прочу в Адамы. А ты, о невинный реброид, Евой была, Евой и останешься. Даю вводную: порок искушает, добродетель трижды наотрез отказывается… Надеюсь, добродетели все ясно?
Росинандос со значением повертел убийственным пальцем. Все малоблагочестивые картины, мелькнувшие при этом в мозгу, аскет-эдемократ решительно пресек в зародыше.
– А дальше? – О'Райли подумала, что из-за такой ерунды нечего было хвататься за пупок. Попросил бы по-человечески… Что им с пупсиком, самодеятельности жалко?!
