Его лицо больше не покрывала ледяная маска. Он шел сгорбившись и всхлипывая, поскольку считал, что я его бросил. Я затащил его в помещение и принялся оправдываться. Кандела рассказал следующее.
Проснувшись, он обнаружил себя в окружении горланящих немцев, осыпавших его оскорблениями. Потом в дом заглянул солдат, который вывел его на улицу и повел в штаб. Но я так и не вспомнил, посылали мы кого-то за Канделой или нет.
* * *
Солдаты разожгли печку, и помещение постепенно стало наполняться блаженным теплом. Я принес Канделе поесть, уложил его на тюфяк, укрыл двумя одеялами и лишь после этого сам растянулся на кровати.
В тот день мы только ели и спали.
Невозможно выразить чувство животного удовлетворения, которое охватывает человека, спящего в тепле, особенно если он долгое время был лишен такой возможности. А как приятно ощущать на себе одеяло, сохраняющее тепло! Можно даже повернуться, глубоко вздохнуть и снова провалиться в сон. И не надо каждую секунду помнить о том, что, возможно, через секунду придется вскочить на ноги и куда-то бежать, а может быть, даже принять смерть. Так приятно полностью расслабиться, вытянуться во весь рост на кровати и спокойно отдыхать...
Те благословенные часы давно уже в прошлом, но я до гробовой доски не забуду не поддающееся описанию чувство, которое мне довелось тогда пережить - жизнь начиналась заново.
* * *
Всякий раз, когда я просыпался, я что-нибудь ел и благодарил Господа за то, что он ниспослал мне эти благодатные мгновения. И снова засыпал.
Постепенно помещения заполнились солдатами и офицерами. К вечеру осталась свободной только самая маленькая комната, куда стаскивали всевозможный мусор.
Так мы прожили день 27 декабря.
Глава 20.
28-31 декабря
Наступила ночь. Огонь в печи погас, и стало значительно прохладнее. К утру в комнате было очень холодно. Огонь разожгли, и помещение снова начало наполняться благодатным теплом вместе с едким дымом. Второй день мы провели так же, как и первый, - ели и спали. Нашей основной пищей были галеты и консервированные сардины. Мы извлекали вкусных рыбок из разноцветных баночек с надписями на всевозможных языках. По извилистым дорогам Второй мировой войны они попали сюда из самых далеких уголков планеты.
Мы чувствовали, как в наши измученные тела понемногу возвращается жизнь.
На третьи сутки нашего пребывания в Черткове ночью был сильный обстрел: артиллерия, "катюши", минометы. Проклятые русские напоминали, что они недалеко и скоро двинутся на нас. Несколько мин пробили крышу штабного здания и взорвались внутри. Лейтенант-полковник Вирджинио Манари, командир чертковского гарнизона, был тяжело ранен и через несколько часов скончался. Что ожидало нас впереди? Говорили, что немцы получили четырехдневный отдых, по окончании которого мы снова отправимся в путь.
