— Страшно было?
— А то. Налетели, как саранча, перебили всех, перерезали, нас в круг согнали, торг учинили. На других баб и не глядят, а в меня шашками тычут: якши, мол, якши. Командир драгунский молодец, показал им «якши» с саблями. Орел.
— Понравился?
— Ага, правда, немолод уже.
— Вот и я говорю, не молод. Слушай, а офицерик с вами какой-то приехал, вроде, ничего, пригоженький.
— Обычный, каких пруд пруди. К тому же, перед татарами скис: не стрелял, не дрался. Не — не орел.
Алексея подобный отзыв совершенно не расстроил. Сам он считал себя мокрой курицей. Было несколько обидно, что девушка не оценила его налет на разбойника. Впрочем, Бог ей судья. Жаль, пулю на орла зря потратил. Неблагодарная.
— Ваш бродь, а я вас обыскался, — раздался невдалеке голос унтера. — Илья Петрович интересуется, где вы устроились.
— Пока нигде.
— В этом случае, он просил вас к нему в дом. Места, говорит, там на троих хватит.
За плетнем послышались возмущенные девичьи голоса.
— Ты глянь, какой жук — прям под боком сидел!
— Вот, негодник.
Алексею стало неловко за свое поведение, и он решил исправить ситуацию.
— Прохор, а где ты сам устроился?
— За меня не беспокойтесь, я без крова не останусь. На крайний случай к вам приду, Илья Петрович любит, когда я под рукой.
— А позволь тебе порекомендовать исключительно удобный вариант.
— Давайте, коль не жалко.
Алексей окинул рукой двор, у которого они стояли.
— Вот, превосходное место, теплый дом, прекрасная хозяйка, — здесь он вспомнил, что Маришка, очевидно, жила в другой хате, раз в этой находился дед Насти (стало быть, и она сама). — А, впрочем, постой…
Прохор уже заметил двух девиц у крыльца и с интересом ожидал развития.
— Простите, милые барышни, — как можно учтивее начал Алексей, — не подскажете, где можно обрести ночлег молодому унтер-офицеру нашего полка?
Глаза Маришки засияли даже в темноте.
— Отчего ж не подсказать, коли человек хороший.
— Он очень хороший, сегодня героически спасал ваш обоз.
— Так что ж он сам молчит, аль язык проглотил?
Унтер покашлял в кулак, ухмыльнувшись.
— Скромный я, застенчивый.
— Оно и видно, — кокетливо улыбнулась Маришка и пошептавшись с подругой, как бы нехотя, направилась к воротам. — Пойдем, что ль, застенчивый, пока не передумала.
Когда они ушли, Алексей, взяв чемодан, открыл было рот, чтобы попрощаться с Настей. Но та его опередила.
— А теперь, наверное, вы будете проситься ко мне на постой?
— И хотел бы — не стал. До свидания…
