— Нет, Володька, назад я не пойду. Я к нашей Красной Армии пойду… Оставайся с фашистами, если тебе нравится…
— Нравится! Дурак ты, вот что! — гневно воскликнул обиженный Володя. — Морду бы тебе набить, да связываться неохота.
Но быстро остыл и продолжал уговаривать:
— Глупо же идти в ту сторону, куда немцы недавно проехали. Может быть, там засада.
— Ладно, пугай! — Коля махнул рукой и заковылял дальше.
— Да стой ты, подожди! Слышишь, я что-то скажу!..
Коля не оборачивался, однако, обходя кусты, незаметно посматривал назад. По растерянному выражению лица Володи он понял, что тот сейчас пойдет следом за ним, и еще решительней прибавил шагу. Он презирал своего товарища, но продолжать путь одному все же было очень страшно, да и не мог он на самом деле бросить его.
«Ладно, — думал в это время Володя, догоняя Колю, — на хутор я не вернусь. А как зайдем в какой дом, примут хорошо, там и останусь, пусть тогда отправляется…».
* * *
По настоянию Коли, на ночлег расположились в лесу.
Развели огонь. Съели оставшийся от обеда хлеб, наломали веток для постели. Однако спать не пришлось: неожиданно налетел ветер с запада и пригнал тучу с громом и дождем.
Через полчаса дождь перестал. Ветер пошумел в ветвях, стряхивая тяжелые капли, и тоже затих. Промокшие и продрогшие ребята принялись раздувать затухающий костер. Дым стлался по земле. Мальчики, кашляя, стирали с лица едкие, злые слезы и ругались.
— Все из-за тебя мучаемся! — с плаксивым раздражением выкрикивал Володя. — Говорил тебе: пойдем на хутор! Как теперь будем спать?
Коля и сам был не рад, что заночевали в лесу, но перед Володей он не хотел признавать себя виноватым.
— Я тебя не тащил с собой, — твердил он. — Убирайся хоть сейчас.
— Очень темно! А завтра все равно где-нибудь у латышей останусь! — выкрикнул Володя в припадке раздражения.
— Ну, и оставайся!
— И останусь!
Наконец, костер запылал. Дым постепенно рассеялся. Гибкое, живое пламя весело затрещало в кучке елового сушняка. Вскоре ребята обогрелись и обсохли, стало клонить ко сну.
— Давай дров еще принесем, — предложил Коля, — а то эти скоро кончатся.
Володе не хотелось покидать обогретое место у огня. При одном представлении, что надо опять лазить в темноте по холодной мокрой траве и кустам, он поежился.
— Иди один… Я потом.
— Знаю я твое «потом». Пошли вместе!
— Не пойду. Я и так больше принес.
— Когда?
— Тогда! — насмешливо протянул Володя, глядя в огонь. — По твоей вине здесь мерзнем — ты и собирай.
