Ханна такого не ожидала. Она посмотрела на фигурку служанки в такой же холщовой юбке, которую она надевала утром, в фартуке с пятнами от угольной пыли.
— Вообще-то немножко против, Дейз. Может, мы её чуть-чуть переделаем?
— Отлично придумано! Запасная форма у нас есть. Мы её переоденем в дневное парадное платье, а ещё я вот что придумала! — Дейз вскочила и открыла шкафчик с бумагой, красками и кисточками. — Дотти была светленькая. Выкрасим ей волосы тушью, будут рыжие, как у тебя.
Девочки едва ли не четверть часа возились с куклой.
— Погляди-ка! — воскликнула Дейз, поставив её возле миниатюрного ведёрка для угля. — Здорово получилось, а?
— Да, отлично. Спасибо, — сказала Ханна и потянулась за следующей коробкой.
— Не трогай! — выпалила Дейз, когда Ханна приподняла крышку коробки с надписью: «Комната Лайлы». Ханна застыла. — Никому не разрешается трогать вещи из комнаты Лайлы в кукольном доме. Она сама всё вытирает и расставляет. Там даже есть фарфоровая кошечка, совсем как Яшма.
— Ясно, — сказала Ханна. — А комнаты других девочек?
К двум часам они закончили. Ханна переоделась обратно в форму судомойки, и её послали чистить каминные решётки и разводить огонь в комнатах на первом этаже.
Так она оказалась в комнате, куда прежде ни разу не заглядывала. Едва шагнув через порог, Ханна застыла. Она догадалась, что это музыкальная комната — Дейз обставляла её в кукольном домике. Там был большой рояль, а напротив него, у двух высоких французских окон, выходящих на сад, стояла арфа. Ханна поставила на пол ведёрко с углём и растопкой. Цветные струны, изящные очертания деревянного корпуса, блеск полированного дерева влекли её. До этого она видела арфу только на картинках. В комнате, кроме неё, не было ни души, арфа одиноко блистала в лучах утреннего солнца. На ней, разумеется, никто не играл, однако Ханна ощутила, как подрагивают струны. Но как же это? К инструменту никто не прикасался, и всё же девочка чувствовала, нет, почти что слышала колебание лёгкого звука — словно мелодия ждала, когда в неё вдохнут жизнь.
Внезапно Ханна поняла, что в комнате есть кто-то ещё. Она резко развернулась и оказалась лицом к лицу с высоким юношей с густыми чёрными волосами и изумрудными глазами. Девочка вскрикнула.
— Прости, я не хотел тебя напугать.
— Мистер Хоули? — Но нет, он был слишком молод для хозяина.
— Едва ли! — рассмеялся юноша. — Я Стэнниш Уилер.
— Тот самый портретист? — чуть слышно спросила Ханна. Ей вдруг почему-то стало не по себе, и она отвела взгляд. Эти изумрудно-зелёные глаза были беспокойными, словно течение бурной реки.
