— Юлиус вел книги учета и делал записи, — сказал он, кивая на шкаф с выдвижными ящиками, стоявший в углу кухни. — Он записывал, сколько у нас скота, кого продать, кого — нет, сколько телят и в какой они форме. Он делал это мастерски. Ты можешь просмотреть записи. Посмотрим, сумеешь ли ты разобраться, где у скота голова, а где — хвост.
— Я занесу все данные в картотеку.
— В картотеку?! Зачем?
— Так удобнее.
Николас недоверчиво хмыкнул.
— Пойдем, — предложила Хэлен. — Я покажу тебе, как ею пользоваться.
— Я не могу. Мне нужно работать.
— Но уже стемнело.
— Это неважно. Я пошел.
После его ухода девушка решила пойти спать. Но вместо того, чтобы отправиться в комнату Юлиуса, она повернула в другую сторону, открыв дверь в свою старую спальню. В комнату, которую только что оставил Николас.
Девушка оглядела в окно двор, конюшню, сарай, сторожку. Свет не горел. Николас, наверное, спал, точно так же, как спал двенадцать лет назад, когда она, юная мечтательная девчонка, стояла здесь каждую ночь, пристально глядя на место, где, как она знала, лежал ковбой.
Она хотела лечь вместе с ним, спать с ним, любить его и просыпаться в его объятиях.
Хэлен по-прежнему хотела этого.
И он тоже хотел. Сегодня Николас сам подтвердил это. И его слова не вызывали сомнений.
Проблема была лишь в том, что она хотела намного больше.
Девушка занимала все его мысли. И с каждым днем становилось все труднее делать вид, что ничего не происходит.
Конечно, густая темная зелень сосен и елей осталась прежней; листья осины постепенно блекли. Колючая проволока изгороди оставалась колючей проволокой, как на нее ни посмотри. И скот по-прежнему отнимал почти все время Николаса.
Но вечером, когда он приходил домой ужинать, его ждала Хэлен.
Полы из широких сосновых досок были отскоблены до белизны. Где-то на чердаке девушка откопала пару ковров ручной работы, проветрила их и расстелила на полу гостиной. На стенах в гостиной и вдоль лестницы, ведущей в холл, появлялись все новые фотографии. И в один прекрасный момент Николас увидел рядом с фотографией родителей девушки свое собственное изображение.
Однажды ковбой застал Хэлен за очень интересным занятием: она разбирала бумаги Юлиуса и уже отыскала кое-что о подвигах Николаса на родео. Ковбой пришел в неописуемый ужас, увидев, как сосредоточенно девушка все это изучала. После этого обыска он боялся найти бумаги в жутком беспорядке, но его опасения были напрасными: все вырезки оказались в рамках на стене его прежней спальни. Хэлен за руку притащила Николаса посмотреть на них.
