— Ладно, только я помню, что ты патологически боишься подхватить заразу, — заметила Джеки. — Следующий раз советую надеть марлевую повязку!
— Загляну к «Веселой принцессе», может, продается! — послала я ей воздушный поцелуй и удалилась.
На пути в ресторан меня застало очередное радиовыступление капитана Солберга. Стало быть, был ровно полдень. «Стеклянный башмак» располагался на одиннадцатой, так называемой Солнечной палубе, где находились также два плавательных бассейна. Кафе это отличалось весьма вольными нравами. Сюда можно было зайти босиком, в мокром купальнике, никого не смущало, что с тебя вода льется ручьями. (На мне не было купальника, ни сухого, ни мокрого, поскольку все они остались в моем пропавшем чемодане. Поэтому я была вынуждена надеть очередное приобретение из «Веселой принцессы» — красно-бело-синий блузон с якорем, вышитым золотыми блестками.) Что же касается ассортимента, он оказался вполне в духе всех кафетериев: гамбургеры, сочные и нежные, как хоккейная шайба, ломтики жареного картофеля, заплывшие жиром, сырая капуста, залитая майонезом, а также салат такого вида, словно он пролежал несколько дней под жарким солнцем. В результате на моем подносе красовалось единственное, что показалось мне безопасным для здоровья: пакетик соленых сухариков.
Пэт и Алберт Муллинз сидели за столиком на четверых с видом на океан. Они расположились друг против друга; Алберт о чем-то разглагольствовал, оживленно жестикулируя, а Пэт пыталась есть и слушать одновременно. Даже на расстоянии я могла заметить, что ее поход в салон красоты увенчался успехом: ее непослушные завитки были аккуратно уложены, приглажены, укрощены; ухоженное лицо излучало розоватое нежное сияние; ногти покрыты ярким, цвета коралла, лаком. Она олицетворяла собой здоровье в той же степени, как Джеки — болезнь.
— Эй, привет! — окликнула я их.
Алберт немедленно вскочил из-за стола, как солдат перед генералом. Я подумала, что он был готов отдать мне честь.
— Прошу вас, садитесь, Алберт, — предложила я, устраиваясь рядом с Пэт.
— Как вам этот прекрасный денек, Элен? — вежливо поинтересовался Алберт, снова усевшись.
— Замечательный! — ответила я и обернулась к Пэт. — Я только что от Джеки. Она действительно серьезно больна.
— Я уже поняла, — вздохнула Пэт. — Как бы помочь ей, бедняжке? Билл всегда так хорошо умел обращаться с детьми, когда у них болел желудок. Ему как-то удавалось быстро снять боль.
Меня так и подмывало напомнить ей, что одной из причин их развода было как раз то, что Билл за последние годы почти не появлялся дома, соответственно, редко видел детей — как здоровыми, так и больными. Она несколько приукрашивала прошлое. Но я решила сменить тему.
