После определения «правильного» направления развития жизнь в стране стала налаживаться, словно в сказке: впервые в мире для рабочих были введены годовая премия (так называемая «тринадцатая» зарплата), оплаченные отпуска и бесплатное медицинское страхование.
По замыслу президента Перона, реформы в сфере трудовых отношений должны были стать инструментом для приобщения к политической жизни миллионов людей и поэтапного перехода к режиму «социальной демократии».
В марте 1949 г. была принята новая конституция страны, которая провозгласила право трудящихся на труд, «справедливое распределение благ» (не правда, чем-то похоже на «грабь награбленное»?), охрану здоровья, социальное обеспечение, защиту своих профессиональных интересов и пр. Национальные природные богатства страны объявлялись «неотчуждаемой собственностью государства». Важное место отводилось и вопросам образования и культуры.
Была осуществлена национализация (за выкуп) железных дорог, телефонных линий и Центрального банка, которые ранее принадлежали иностранному капиталу. Национальный капитал всесторонне поощрялся, прежде всего в промышленности. Быстрыми темпами проводилась колонизация пустых земель с привлечением мигрантов (в том числе и десятков тысяч украинцев, которые не захотели вернуться в СССР после Второй мировой войны). Но долго удержаться на волне популизма Хуану Перону все же не удалось — как известно, экономику и народ долго обманывать не удается никому.
Развитие экономики протекало в виде резко выраженных, но относительно коротких циклов: период экстенсивного развития и инфляции завершался валютным кризисом, за которым наступал период вынужденного сокращения производства. Подобные циклы, в которых развитие чередуется с периодами спада, надолго стали характерной чертой аргентинской экономики.
В начале 1950-х гг. в результате падения мировых цен на традиционные виды латиноамериканского экспорта в Аргентине ухудшилась экономическая конъюнктура, усилилась инфляция, сильно обострились социальные отношения. К тому же нового «народного» президента часто, мягко говоря, заносило. То по сталинскому образцу он организовывал в Аргентине пятилетку (план благополучно провалился), то к 1954 г. обещал завести в Буэнос-Айресе трамваи на ядерном топливе.
«Ядерная» тема в политике Аргентины вообще заслуживает отдельного внимания. Все началось с того, что 24 марта 1951 г. Хуан Доминго Перон заявил на пресс-конференции, что в его стране в секретной государственной лаборатории осуществлена «термоядерная реакция в контролируемых условиях». Разумеется, никакого термоядерного реактора у Перона не было, да и быть не могло. Тем не менее заявление аргентинского президента не было полностью голословным.
