Колдун же, едва сдерживая улыбку, поднял с подноса льняную салфетку, и промокнул пятна на одеяле. Протянув руку к моей груди, он хотел, видимо, сделать тоже, но испугался моей реакции.
— Что же вы, Ваше Величество, — больше в шутку подначивала его я. — Ночью вы видели меня в куда более компрометирующем виде.
Колдун как-то странно посмотрел на меня. Я тут же пожалела о своих словах. Вот что он подумал, а? Сейчас встанет и уйдет… Однако, Король опять повел себя совершенно не так, как я ожидала. Он положил салфетку на поднос, уперся на руки и медленно приблизился ко мне. Губами коснулся красного винного пятна, и втянул в себя воздух. Вряд ли на рубашке оставалась какая-то жидкость, потому что капельки, по ощущениям, утекли куда-то в район живота, закрытого одеялом, но, похоже, Король получал удовольствие от самого процесса. Чего нельзя было сказать обо мне. Я сидела, замерев, не решаясь даже пошелохнуться. В голове не было ни одной мысли.
Колдун, видимо, закончив, чуть отстранился и жарко прошептал в оставшееся на рубашке красное пятно:
— У тебя так быстро колотится сердце…
Я не знала, что ответить, а потому, видимо, сердце заколотилось еще быстрее. В голове боролись два противоречивых желания: «когда он, наконец, сядет по нормальному?» и «а что, в этом есть свой шарм…».
Я чуть слышно прерывисто вздохнула.
— Ты так напряжена… — продолжал он. И добавил: — Яра.
Как он это произнес… Раскатывая в рычании «р», растягивая во вздох «а». Наверное, я могла называться счастливой женщиной. Потому что счастлива всякая, кого хоть раз называли так по имени. Я не знаю, что было бы дальше. Возможно, я бы так и сидела, словно завороженная статуя. Возможно, я бы ответила на все, что могло бы быть дальше. А возможно, вспомнила бы о чести, и оттолкнула его.
Я так никогда этого и не узнаю, потому что в дверь громко постучали. Мы тут же отпрянули друг от друга, и я натянула одеяло повыше, чтобы никто не сомневался, что я больна, и вообще при смерти.
В комнату заглянул Рейналд:
— Ваше Величество, вы нужны, — кивнув, Король быстрым шагом вышел.
Я осталась в комнате одна, с недопитым вином, недоеденным ужином и полным разбродом в мыслях.
— Возвращайся, — лишь успела прошептать я закрывающейся двери. А потом наконец-то поужинала.
Утром я проснулась с тяжелой головой и полным разбродом в мыслях. Особенно после снов пикантного содержания, что снились мне всю ночь после несостоявшегося ужина с Колдуном.
