— Доброе утро, сэр, — сказал Огастин, поддергивая свой яркий саронг.
— Доброе утро, сэр, — подхватил великан голосом, напоминающим далекий раскат грома.
— Доброе утро... Вы принесли зверей? — с надеждой спросил я, хотя непохоже было, чтобы они доставили каких-нибудь животных.
— Нет, сэр, — скорбно ответил Огастин, — зверей нет у нас. Мы пришли просить масу, чтобы маса одолжил нам веревку.
— Веревку? Зачем вам веревка?
— Мы нашли большого боа, сэр, там в лесу. Но без веревки нам его никак не взять, сэр.
Боб, специалист по рептилиям, подскочил на стуле.
— Боа? — взволнованно сказал он. — Что он подразумевает... боа?
— Они подразумевают питона, — объяснил я.
У пиджин-инглиш есть свойство, которое особенно сбивает с толку натуралиста, — это обилие неправильных названий для различных животных. Питонов именуют боа, леопардов — тиграми и так далее. В глазах Боба загорелся фанатический огонек. С той минуты, как мы сели на судно в Саутгемптоне, он почти только о питонах и толковал, и я знал, что ему свет не будет мил, пока он не пополнит нашу коллекцию одним из этих пресмыкающихся.
— А вы кого-нибудь оставили сторожить нору, чтобы боа не убежал в лес? — спросил я.
— Да, сэр, двоих оставили.
Я повернулся к Бобу:
— Ну, вот и выдался тебе случай: настоящий дикий питон заперт в норе. Пойдем попробуем?
— Господи, конечно! Пойдем сейчас же, — загорелся Боб.
Он побежал раскопать в горе снаряжения веревку и сети, а я наполнил две бутылки водой и вызвал нашего боя Бена.
— Бен, приготовься. Мы отправляемся в лес ловить боа.
— Слушаюсь, сэр, — сказал Бен. — А где этот боа, сэр?
— Огастин говорит, что он в норе под землей. Вот почему ты мне нужен. Если нора слишком узкая, так что ни мистеру Голдингу, ни мне не пролезть, ты заберешься внутрь и поймаешь боа.
— Я, сэр? — переспросил Бен.
— Да, ты. Один.
— Ладно, — ответил он с философской улыбкой, — Я не боюсь, сэр.
— Врешь, — сказал я. — Ты знаешь, что здорово боишься.
— Правда, не боюсь, сэр, честное слово, — с достоинством возразил Бен. — Я никогда не рассказывал масе, как я убил лесную корову?
— Рассказывал, два раза, и все равно не верю. А теперь ступай к мистеру Голдингу, возьми веревки и сети.
Чтобы попасть туда, где прятался наш зверь, надо было спуститься с холма и пересечь реку на пароме — большой, формой напоминающей банан лодке, которая, наверно, была сделана лет триста назад и с тех пор медленно приходила в негодность. Веслом орудовал глубокий старик, вид у него был такой, словно он вот-вот умрет от инфаркта; с ним плавал мальчишка, который вычерпывал воду. Это был неравный поединок, так как мальчишка был вооружен всего-навсего ржавой консервной банкой, а борта лодки водонепррницаемостью могли сравниться лишь с дуршлагом. И к тому времени, как паром достигал противоположного берега, пассажиры оказывались по пояс в воде.
