Что продиктовало мне мою внутреннюю задачу?
Я могу объяснить это так.
География, наука, которой я в меру своих сил служу, некогда усматривала свою чуть ли не единственную задачу как раз в том, чтобы открывать истоки рек — Нила, Амазонки, Нигера, например, чтобы прослеживать их изменчивое течение... Проще говоря, она усматривала свою задачу в том, чтобы регистрировать, открывать кому-то (или никому!) что-то неизвестное.
Современные географы-теоретики, единомышленником которых я себя считаю, видят задачу физической географии середины нашего века в ином, а именно: в возможности а) управлять природными процессами и б) предсказывать результаты, к которым приведет — и приводит — вмешательство человека в жизнь природы.
Создание Асуанской плотины на Ниле — это и есть один из ярчайших примеров вмешательства человека в дела природные, вмешательства со многими вытекающими отсюда последствиями, и кому, как не географу, заинтересоваться Нилом?
Но в тайниках своей души я могу найти еще одно, уже сугубо личное, объяснение своему порыву на юг, к Великим Африканским озерам.
Все свои юношеские и даже студенческие годы я мечтал стать полярным исследователем. Сейчас, когда я об этом пишу, мне уже удалось побывать во всамделишных тропиках; поддавшись объяснимой человеческой слабости, я стоял на экваторе так, что одна моя нога находилась в северном полушарии, а вторая — в южном. И я побывал далеко за экватором, на Замбези, например, у водопада Виктория, открытого Ливингстоном...
А в Арктике я не был, хотя от Москвы до нее гораздо ближе. Мне удалось добраться лишь до бухты Тикси, а это всего около 71-го градуса северной широты, что по нынешним представлениям не Арктика... Но я вспоминаю об Арктике сейчас вот в какой связи: наш современник, выдающийся исследователь и ученый В. Ю. Визе оставил нам среди прочих своих работ статью, которая называется «Арктика и Африка».
Что, казалось бы, общего?
Общего действительно мало, но В.Ю. Визе подметил вот какую неожиданную зависимость: если в морях Северного Ледовитого океана мало льдов, значит высоко стоит уровень Великих Африканских озер в тропиках, озера Виктория, в частности. На ледовитые годы приходится, наоборот, низкий уровень озер. И еще в те годы, когда мои помыслы принадлежали Арктике, в душу мою запало озеро Виктория, весьма тонко реагирующее на ледовитость северных морей, по которым я собирался странствовать.
Но из озера Виктория, или Укереве, начинается Белый Нил, один из основных нильских истоков, поиски которого складывались особенно интересно и трудно.
