Из Ташкургана нам предстояло отправиться на лошадях в глубь ущелья Кала-и-Шерон — «Крепость львов», если перевести это название на русский. Для работников заповедника это был обычный обход, каждодневная работа, для меня же — знакомство с еще невиданным, охраняемым кусочком земли...
Во дворе лесничества старший научный сотрудник заповедника, зоолог Бахтияр Аронов, уже гарцевал на рослом пегом красавце жеребце. С невольной опаской смотрел я, как ловко управлялся с ним всадник, осаживая коня, то и дело норовившего подняться на дыбы. Тем временем лесничий Бахреддин Нормурадов привел двух осликов — черного и серого — и стал навьючивать на них объемистые хурджуны из плотной цветной ткани.
— Однако на ишаках мне ездить не приходилось,— осторожно сказал я, умалчивая о том, что и на лошадь в последний раз садился лет двадцать назад.
— На осликах мы с лесником поедем, а для вас кобыла приготовлена,— он указал на уже оседланную лошадку, привязанную у глиняной ограды.— Не волнуйтесь, она смирная.
Солнце уже склонялось к заснеженным вершинам, когда наш небольшой караван двинулся в путь. Тропа то поднималась, то снова шла вниз по склону, а впереди, по-прежнему не приближаясь, маячила гора, напоминавшая формой гигантский ангар. Все самолеты Аэрофлота, наверно, могли бы там поместиться...
— Граница заповедника проходит у тех скал,— показал вдаль Бахреддин.— А вот ущелье Каласай, что значит «речка-крепость». В ее нижнем течении на крутом склоне найдены следы динозавра, только мы сейчас туда не попадем, тропа верхом обходит. Но на обратном пути можно посмотреть.
— Много следов? Большие они?
— Всего насчитали тридцать четыре отпечатка, размер 18 на 24 сантиметра, видны очень хорошо.
Вскоре мы спустились к притоку Каласая. Он протекал среди ярко-красных песчаниковых пластов, поэтому и вода в ручье была красного цвета. (Я вспомнил: такого же цвета была вода в Кызылсу, потому и назвали ее «Красная река». Это название очень распространено в Средней Азии.)
— Вот это и есть Кала-и-Шерон,— сказал наконец Бахтияр, указывая на глубокий провал, освещенный заходящим солнцем.
По густым зарослям арчевников пробираемся к провалу. Ехавший впереди Бахтияр вспугнул медведицу с двумя медвежатами, но я успел заметить только мелькнувшую среди стволов тень и даже не понял, что за зверь кинулся вверх по склону. Семейство скрылось мгновенно, словно провалилось сквозь землю.
Мы вступили в ущелье со стенами двухсотметровой высоты. Отвесные склоны сжимают небо до узкой полоски. Возможно, именно грандиозность ущелья обусловила в далеком прошлом его название. Бахтияр рассказывал, что в старину охотники устраивали здесь загоны на горных козлов.
