— Неродная, — уточнила Сюзанна. Марк что-то недовольно пробурчал.
— В конце концов, ты единственная, кто об этом знает, и, если не возражаешь, пусть все останется между нами.
Ким решила, что с нее хватит. Ей очень хотелось прокрасться наверх и спрятаться под одеяло, но гнев пересилил душевную боль, и она, громко топая, сошла вниз. Марк как раз подносил к губам кружку с кофе. Увидев Ким, он оцепенел, кружка застыла у него в руках. Живыми оставались только глаза. Он медленно и несколько испуганно оглядел Ким. Ким заметила, что горло его судорожно дернулось.
Вот и хорошо. Может, почувствует себя виноватым, когда сообразит, что она слышала его не слишком лестные высказывания. Ким гордо подняла голову и бросила на Марка холодный отчужденный взгляд.
Сидевшая с ним за столом женщина быстро повернулась, так что ее блестящие светлые волосы обвились вокруг шеи. Как и обещал ее голос, она была красива. При виде Ким ее зеленые глаза округлились, улыбка исчезла с лица.
Марк прокашлялся.
— Что ж, вид у вас отдохнувший…
Он вскочил, чуть не опрокинув стул.
— Сюзанна, это… — он сделал паузу. Неужели уже не помнит, как ее зовут? — Ким. Ким, это Сюзанна Брайтмен, моя знакомая.
— Дорогой, теперь, думаю, нужно говорить «другая подопечная», — ехидно заметила Сюзанна.
Ким поняла, что это намек на нее. Она протянула Сюзанне руку и заставила себя улыбнуться.
— Рада познакомиться.
— Привет, Ким. Добро пожаловать в Колорадо-Спрингс.
Сказано это было не слишком приветливо.
— Спасибо. Марк, кофе еще есть?
Марк уставился на нее, словно она спросила его о чем-то невероятно сложном.
— Да, конечно. Есть еще апельсиновый сок.
— Обойдусь и кофе.
— Но сок полезней для вас.
Похоже, он решил обращаться с ней, как с десятилетним ребенком.
— Вагон-ресторан поблизости имеется?
Марк понял иронию. Губы его дрогнули.
— Чайник на стойке, кружки на полке у вас над головой.
— Сколько же вы тут пробудете без мамы? — поинтересовалась Сюзанна.
Ким подняла глаза от чайника. Она уйдет отсюда, как только соберет вещи, но говорить об этом не следует.
— Точно не знаю. Зависит от того, как быстро она продаст наш дом.
— Надеюсь, вам не будет здесь тоскливо. Марк ведь сейчас так занят.
— Да, он мне сказал.
Сколько можно повторять одно и то же?
— Но вы не беспокойтесь, к одиночеству я привыкла.
Ким пригнулась к стойке, ища утешения в дымящемся кофе.
— На что же вы живете, Ким?
— Я… работаю. А вы?
Ким отнюдь не хотела быть бестактной. Просто не было желания вдаваться в подробности, и она попыталась отвлечь от себя внимание. Но, увидев, что Марк поперхнулся, поняла, что совершила оплошность.
