Иуда слегка кивнул.
— Иуда? Он? — Дэвид не верил своим ушам.
— Ты выглядишь так, будто что-то знаешь. Может, ты уже встречался с Иудой? — спросил Иисус.
— Нет-нет, — быстро ответил Дэвид.
Мужчина, сидящий рядом с Иисусом, протянул Дэвиду длинную тощую руку:
— Я Петр.
Дэвид, пытаясь скрыть потрясение, понял: сейчас ему предстоит испытать это чувство по меньшей мере еще восемь раз.
— Привет… — ответил он, пожимая руку Петра. — Том, нам нужно поговорить. Это очень важно.
— Здесь, Давид, ты среди друзей. Тебе нечего нас бояться. Открой свои мысли, — произнес Иисус.
— Да, что же такое срочное ты хочешь рассказать? — добавил Том.
Загнанный в угол, Дэвид смутился:
— Ну… я… я только хотел поздравить тебя с тем, что ты стал одним из двенадцати апостолов… э-э, то есть учеников! Я хотел сказать, учеников.
— Хозяин, не надо вина, — заорал Матфей. — Он уже достаточно выпил!
Том улыбнулся:
— Ну, приятно, что ты заглянул… Да, завтра мы направляемся к Галилейскому морю. Не хочешь присоединиться?
Он явно получал удовольствие, сбивая Дэвида с толку неожиданными идеями.
Все уставились на Дэвида, требуя ответа, и он улыбнулся. Пришло время поменяться с Томом ролями.
— Конечно. С удовольствием!
Том оторопел.
— Отлично! — сказал Матфей.
Дэвид повернулся к Иисусу:
— Это… ничего, если я пойду с вами? Вместе с учениками?
Немного помолчав, Иисус ответил:
— Ты можешь путешествовать со мной и двенадцатью, но не все мои уроки предназначены для твоих ушей… Понимаешь?
Дэвид вдруг похолодел: он говорит с Иисусом, с Богом… А раз так — Иисусу известно, кто такой Дэвид, откуда он и из какого времени… И может, Иисус обращается сейчас к нему как к человеку, который точно знает, что произойдет в ближайшие несколько лет… который уже уверовал…
— Я понял, — ответил Дэвид.
— Хорошо, — сказал Том. — Прогулка тебе не помешает. Пора заставить поработать твои дряблые старые мышцы!
Вся компания захохотала. Даже Дэвид, которого больше не терзала боязнь катастрофической деформации времени.
— Не беспокойся, — добавил Иисус. — Он в отличной форме… для своего возраста!
Они снова рассмеялись, а Дэвид — громче всех. Том тоже смеялся, но его смех был искусной уловкой: в глубине души гнездился страх. Он уже увидел и услышал достаточно, чтобы понять — жизнь в древнем Израиле отнюдь не праздник. Не слишком ли все это рискованно? А вдруг они действительно изменят будущее? Ну почему же он не поговорил с Дэвидом, когда тот настаивал? Дэвид должен был взорваться, вытащить его наружу и потребовать немедленно вернуться в будущее. Что же такое он узнал и почему согласился остаться?
