Ангел Бездны | страница 6
Получить их… Причем сейчас и немедленно! Купить за любую сумму, отдать за них все, что есть. Желание было слепящим, как вспышка света, острым, как желудочный спазм, — неуправляемым.
— Кто она? — хрипло осведомилась Катерина Михайловна. Ей казалось: она знает всех богатых людей страны и их жен. Но, видимо, ошибалась. Один розовый бриллиант на руке незнакомки тянул на миллионы.
— Виктория Сюрская. Человек мира, — представил хозяин. — Известная художница. Большую часть времени живет за рубежом. Ее картины покупают в Европе, в Америке… Несомненно, что-то в них есть. Возможно, она и впрямь гений… Ну а в промежутках между занятием живописью она меняет богатых мужей и бриллианты. Познакомить вас?
— Да… то есть нет, — преодолела соблазн Катерина.
В тот самый миг медноголовая дама повернула голову и Катя заметила, что бриллианты в ее серьгах отличаются по размеру: второй пусть и малозаметно, но все-таки меньше.
— Простите, не буду мешать вам заниматься другими гостями.
Сунув каталог в сумку, Дображанская подошла к небольшому застекленному стенду, демонстрирующему коллекцию дореволюционных открыток с полотнами Вильгельма Котарбинского. Она не лгала: живопись, в том числе и эпохи Модерн, не была ее профилем. И, выбирая подарок Маше, Дображанская еще не приняла окончательного решения.
— Если хотите знать мое мнение, — послышался презрительный мужской голос сзади, — Котарбинский — это Врубель для бедных.
Голос презрительного был Катерине знаком: на позапрошлом аукционе она увела у его обладателя, генерального директора банка, кофейный сервиз семьи Романовых.
— Взгляните, вроде бы все то же самое… Но Михаил Врубель был гением, а Вильгельм Котарбинский — нет.
И, поразмыслив, Катерина согласилась со своим неудачливым соперником. Разглядывая большеглазых Вильгельмовых девушек, муз, души цветов и русалок, она невольно вспоминала врубелевских див: Музу, Сирень, Царевну-лебедь. Фантастические темы, волновавшие их, были похожи, и девушки были порой так похожи, что какую-нибудь не самую яркую работу Врубеля не знатоку можно было легко перепутать с сюжетом Котарбинского.
Катя загляделась на черно-белую открытку, изображавшую двух девушек-стрекоз с тонкими крылышками за спиной. На деву-волну, лобзающую труп утопленника. На разбившегося о землю мертвого ангела и обезглавленную красавицу, прекрасная голова которой висела у нее на руке, как жуткая сумочка… Котарбинский был, несомненно, талантлив. Но в том, верно, и разница между талантом и гением. Даже если твой гений, как гений Врубеля, засасывает душу в темную бездну.