Позавтракав омлетом и пирожками с джемом, Аглая Дмитриевна объявила за столом дорогому племяннику:
— Ты помнишь, что обещал мне вчера?
Сергей Львович кивнул, откусывая пирожок и запивая его клюквенным морсом.
— Тогда после завтрака приводи себя в порядок. Да, и непременно мундир надень! Девушки любят военных.
Племянник вздохнул, он и сам знал, что военный мундир — залог успеха у женского пола. Но вот в тетушкином выражении «девушки» он весьма сомневался. Наверняка предполагаемой невесте не менее тридцати, а то и того больше: и где Аглая Дмитриевна их только берет?
* * *
Ровно в двенадцать часов пополудни неугомонная Аглая Дмитриевна и ее обожаемый племянник погрузились в коляску и направились на очередные смотрины.
— Тетушка, умоляю, хоть намекните: куда мы едем?
— Увидишь! — таинственно отрезала тетушка.
У племянника неприятно «засосало под ложечкой», он подозревал, что тетушкины недомолвки не предвещают ничего хорошего.
Погода стояла дивная: теплый сентябрьский день благоухал ароматом сухих трав, деревья роняли слегка пожелтевшие листья, дул приятный легкий ветерок. Но Сергея Львовича не радовали прелести природы. Его грыз червь, увеличиваясь в размерах по мере удаления от тетушкиного имения.
Майор не обращал внимания на дорогу, они ехали лесом, затем полем, и все здешние пейзажи казались ему на один мотив. Но, когда коляска в очередной раз повернула, вдалеке стала различима усадьба, окруженная несколько покосившимися постройками.
Сергей Львович почувствовал некое волнение, сам не понимая, что с ним происходит, и спросил:
— Аглая Дмитриевна, почему сии места кажутся мне знакомыми?
Тетушка рассмеялась.
— Разве ты забыл, мой друг, Полину Вересову? Мы часто приезжали к ее матушке в гости.
Сергей Львович тотчас вспомнил миловидную юную барышню четырнадцати лет, в белом платьице, перехваченном красной лентой под грудью: Боже! Как эта ленточка и все то, что находилось выше нее, волновало воображение пятнадцатилетнего Сереженьки.
— Вижу, ты вспомнил Полину.
— Да, она была очаровательной барышней. Надеюсь, что и сейчас она такова.
— Время меняет людей, мы, увы, не молодеем. Но это отнюдь не означает, что она стала дурнушкой, — многозначительно изрекла Аглая Дмитриевна.
Но майор, поглощенный воспоминаниями о далекой юности, пропустил ее слова мимо ушей. Сергей Львович словно на яву видел, как он катается с Полиной на лодке, он — на веслах, а она черпает ладошкой воду… Девочка взглянула на него, ее голубые глаза обворожительно-прекрасны… Ее смех — музыка для слуха… Ее девичья грудь волнует воображение скромного мальчика… Полина слегка приподняла платье… Ее ноги… Да, точно, и сон в руку!
