ударит по бригаде Штрауха
[10] в долине Валлис, мы поднимемся на Гримзель, отбросим неприятеля с позиций у истоков Роны и встретим его перекрестным огнем, чтобы заставить отступить к Италии каким ему будет угодно путем. После этого мы займем перевал Фурка, долину Урзерен, Урнерлох, Чертов мост и долину Рейса…
— Всем известно, — все больше оживляясь, продолжал генерал, порывистыми движениями показывая на карту, — что в Иннерткирхене мы расстались с генералом Луазон[11] и что этот храбрый человек повел свои два батальона и три роты в долину Гадмен, откуда должен подняться к Штейнену, выбить неприятеля из ледников и через Мейен — Рейс дойти до Вассена. Дома[12] идет из Энгельберга и через Сюренен должен войти в ущелье Рейса. С Флюэлена прямо в лоб австрийцам ударит сам Лекурб[13]. Прошу обратить внимание на то, что исход операции зависит от нас. Если мы захватим Гримзель, то нанесем неприятелю удар в самое сердце, так как овладеем квадратом, который я обозначил здесь красной чертой. Этот квадрат занимает пространство от Иннерткирхена до Вассена, от Вассена до Чертова моста, оттуда до Фурка и Гримзеля и от Гримзеля до Иннерткирхена. Пока неприятель владеет Гримзелем и Урзереном, мы ничего не добьемся, так как он может сидеть в этих местах, как в крепости, и держать связь с долиной Тессина через Сен — Готард и с Хур через долину Рейна. А меж тем гражданин Ле — Гра считает овладение этой главной позицией чем‑то настолько маловажным, что даже позволил себе в присутствии почти половины наших офицеров — мало того, в присутствии сержанта — смеяться над моими словами. Если бы нам сегодня не надо было идти в наступление, я должен был бы, гражданин, немедленно приговорить вас к смертной казни.
— О! — пробормотал Ле — Гра, прикрывая красивые глаза.
— Да! — крикнул Гюден, — неповиновение дошло уже до того, что офицеры насмехаются над генералами, а простые солдаты ворчат, когда им отдают приказания…
— Генерал! — прошептал Ле — Гра, — солдаты в неповиновении заходят еще дальше: они не только ропщут, но и не едят по целым дням.
— Я их в этих горах не могу угощать обедами!..
— Они тоже не рассчитывают на такое чудо и поэтому преспокойно грабят швейцарские деревни и городки. Они пришли из единой и неделимой республики, должны были нести на острие штыков братство и другие прелести, а пока что принесли сюда насилие и грабеж и оставляют после себя руины и пепелища. Что сделали мы с Мейрингеном и Иннерткирхеном?
