— Не удивительно. Будущее тебя всегда пугает.
Он посмотрел на нее:
— С чего ты так решила?
— Да ладно, Сэм, брось. Сегодня сочельник, третий раз с тех пор, как мы вместе. Но ведь не совсем вместе?
— Я здесь почти каждую ночь, разве нет?
— А я жадная стерва, Сэм. Мне надо чтобы без «почти». Во вторник ночью ты где был?
— Дома.
— А вот это просто вранье. Я тебе звонила домой, и ты не ответил. Я приехала, и никого не было.
— Постой, вторник, говоришь? Ты права, не было меня дома. Почти всю ночь провел в складе. Уолдо было нехорошо. Это новый щенок-доберман, если помнишь…
— Я тебе звонила на сотовый, Сэм.
— Аккумулятор сел. Я забыл его зарядить.
— И я приехала к складу, Сэм.
Он на миг замолчал.
— Приехала, значит.
— Именно. Свет был включен, но на стук в дверь никто не отозвался.
— Задремал я, наверное. Странно, что Карсон не залаял. Понял, наверное, что это ты.
— Знаешь, — сказала она задумчиво, — если бы Карсон умел говорить, он бы мог тебя отмазывать куда лучше любого собутыльника.
— У меня нет собутыльников, — сказал он.
— Ты мне не хочешь сказать, что происходит?
— Почему из всех ночей года ты выбрала именно эту ночь? — спросил он устало.
— Потому что мне надоело быть с человеком, который со мной быть не хочет, Сэм Лерман. Я устала от твоих тайн, которые ты от меня хранишь. Не могу я жить с мужчиной, у которого от меня тайны.
— Тайны есть у каждого.
— Есть. Но я хочу, чтобы свои ты доверил мне, Сэм. Чтобы знать, что ты мне доверяешь.
Он положил руки ей на плечи:
— Есть такие вещи, которые про меня никто знать не должен.
— Я понимаю, что такое тайна, — ответила она слегка раздраженно. — Мне плевать, если ты беглый преступник, или подбираешь на дороге попутчиков, чтобы потом расчленить, или амфетаминовый наркоман. Но я хочу знать правду.
— Я не фанат амфетаминов, — ответил он. — Не беглый преступник, а попутчиков если и подбирал, то не расчленял почти никогда.
— Ночь вторника, Сэм. Я хочу знать, где ты был.
— На складе, Мона, и видит бог, это чистая правда.
— Один?
— Только я и собаки. Ни одного человека поблизости.
— И что ты там делал?
— Ничего, что тебя могло бы заинтересовать.
— Меня интересуешь ты.
— Я тебя люблю и тебе доверяю, — сказал он. — И сейчас я тебя прошу поверить мне, когда говорю: есть нечто, со мной связанное, о чем я не могу говорить ни с тобой, ни с кем бы то ни было. Но на моих чувствах к тебе это не сказывается, иначе бы…
— Выметайся, — сказала она устало.
— Что?
— Выметайся, уходи и не возвращайся. Убирайся из моего дома и из моей жизни. Мне не так уж много осталось хороших лет, Сэм, и черт меня побери, если я захочу их тратить на тебя. Убирайся.
