На первой же съемке выяснилось, что работать перед тремя десятками техников из съемочной группы и вполовину не так страшно, как боялась Кэрри. Смешной толстячок режиссер, так и сыпавший шутками, — он строил из себя педика, что почему-то забавляло группу, — помогал ей на каждом шагу. Зная, что ей все в новинку, режиссер чуть не перед каждым кадром отводил ее в сторонку и показывал, как он желает, чтобы Кэрри действовала, и что ей нужно внушить зрителю. Если возникали проблемы, режиссер решал их с ней наедине, чтобы не конфузить Кэрри перед группой.
В четверг вечером он сказал ей на прощанье, что у нее все отлично вышло и что он надеется еще с ней поработать.
— Киска, тебе суждено стать знаменитой моделью, уж поверь мне. У меня глаз на таланты, а уж о твоей внешности, что и говорить!
Он забавно помахал рукой, опять изображая педика, и Кэрри счастливая вышла из студии. Нью-Йорк окружал ее, как золотое облако. Она больше не мучилась от гложущей неуверенности в себе, от неприкаянности, так донимавших ее с прошлой зимы, когда умер отец.
Все притихло в нежных сумерках поздней весны. Кэрри остановилась и купила газету в киоске у своего нового жилья.
Скудно меблированная квартира была пока чужой и непривычной. Запирая за собой дверь, Кэрри подумала, что нужно сразу же начать обживать ее: купить диванные подушки, повесить что-то на стены, расставить какие-нибудь безделушки. Из первого же заработка, решила она.
Проверила автоответчик — ей опять звонила Долорес Хейнс, та, что, по рекомендации агентства, собиралась поселиться вместе с ней. Кэрри в очередной раз перезвонила в отель Долорес, но той опять не было в номере.
Кэрри устроилась на облюбованной половинке двуспальной кровати и взялась писать матери:
«Дорогая мама!
Прости меня, что до последней минуты я не посвящала тебя в мое намерение снять жилье в Нью-Йорке и прожить здесь весь этот год. После окончания колледжа на меня навалилось столько разного, что я долго не могла определиться.
Сейчас объясню тебе, как я рассуждала: я знаю, что хорошенькая, а раз так, почему бы не извлечь дополнительный выигрыш из своей внешности? Многим девушкам, чтобы прожить, приходится работать с девяти до шести, но мне это не обязательно. Мама, ну неужели и мне занять место в серой толпе девиц, которые каждый год в июле заполняют Манхэттен?
Я избрала иной, интересный путь. Все вокруг меня находится в постоянном движении, я чувствую, что живу и чего-то добиваюсь. Мне бы хотелось полгода зарабатывать рекламой, потом пожить на потиражные! Представляешь — иметь возможность путешествовать! Или уехать в Европу и заняться литературой!
