Надеясь на похожую судьбу.
1948
* * *
Достается, наверно, непросто
С болью горькой, острей, чем зубной,
Это высшее в мире геройство
Быть собой и остаться собой.
Устоять средь потока и ветра,
Не рыдать, что скисают друзья,
И не славить, где ругань запретна,
Не ругать там, где славить нельзя.
Потому в обыденщине душной,
Где слиняли и ангел и черт,
Я был счастлив и горд вашей дружбой,
Убежденьями вашими тверд.
И хотелось мне больше покоя,
Больше славы в огромной стране,
Чтобы кто-нибудь тоже такое
Мог потом написать обо мне.
1966
ЧИТАТЕЛЬ СТИХА
Ей-богу, твои ухищренья смешны,
Стыдливая, бедная лира...
Красивым девчонкам стихи не нужны,
И это вполне справедливо.
Для женщин счастливых, для крепких мужчин
Поэзия — мелкая ставка.
Их поприще — жизнь, и, как всякий почин,
Она их берет без остатка.
Как мало веселых и звонких людей!
Поэтому грусть в дешевизне.
Читатель стиха, поскорее редей
Во имя вершителя жизни!
Когда в мирозданьи совсем никого
Жалеть уже станет не надо,
Засяду писать для себя самого,
Не зная ни капли пощады.
1965
ЗАНОВО
Если за семьдесят с чем-нибудь лет
Не одолел расстояния,
Не было, значит, не будет и нет
Смерти, и нет расставания.
Значит, печей и чертей нет в аду —
Зря вы чернуху нам лепите! —
А безмятежно скользят по пруду
Лебеди, лебеди, лебеди...
И потому-то ничуть не страшись
Непоправимого самого:
Непостижимая движется жизнь
Всюду, повсюду и заново.
2001
ИТОГ
"Если такой умный,
Что же такой бедный?!"
Вздохов родит уйму
Этот вопрос вредный.
Вроде бы не бездарный
И работящий вроде,
Но в толчее базарной
Я все равно в разброде.
Снова сужу предвзято
Пугалом став средь пугал,
И от ума палаты
Малый остался угол.
Сдуру с собою ссорясь,
Вдоволь обиды вынес,
Злую старуху совесть
Зря хранил, как невинность.
Мог бы глядеть пошире,
Меньше пыля и споря,
И при любом режиме
Не коченеть в подполье.
27 июня 1995
АНТАБУС
Еще не в твоем кабинете,
Где вечно за дверью толпа,
А прежде на четверть столетья
В шалмане я встретил тебя.
Несчастный, пропахший мочою,
Читал о погибшей любви,
И как полыхали мечтою
Глаза голубые твои.
Казалось, недолго осталось:
Проводим тебя на погост...
Но принял, как постриг, антабус
И сразу стал важен и толст.
О, яростный культ государства,
Изрядно похожий на бред!..
От этого мрака лекарства,
Антабусу равного, нет.
И поздно из этого рая
Рвануть, принимая хулу,
Уйти в «голубые Дунаи»
И брызгать на каждом углу.
И поздно с беспутным задором
Стихом прозвенеть под вино,
И даже, как псу под забором,
Уже помереть не дано.
1972—1999
ПОДРАЖАНИЕ ВИЙОНУ
