— Это мышеловка, — говорили они, — только не для римлян, а для нас.
Некоторые из них советовали дать сражение в чистом поле, дескать: "силы равны, даже если римлян больше — мы не бабы". Другие предлагали послушаться Веслева и уйти в горы. Впрочем, и среди этих начались раздоры: "уйти в горы" каждый понимал по-своему. Всякий тарабост считал, что защищать нужно именно его гнездо. В конце концов, князь склонился к мнению тех, кто предлагал защищать Скопы. Дарданы решили пересидеть за стенами. Не нашлось никого, кто бы им рассказал, какие города брал Луций Базилл. Так, по мелочи, всего-то два — Рим и Афины.
Легионные машины отстали от армии на несколько дней, обоз с ними застревал буквально на каждом шагу. Когда до города оставалась пара переходов, Базилл вызвал Асдулу, которого держал при себе с тех пор, как тарабост добровольно согласился служить Риму.
— Скажи-ка мне, какое войско могли собрать твои соплеменники.
Асдулу не зря прозвали "Скорым" — решения он принимал быстро и всегда держал нос по ветру. В нынешней ситуации сориентировался мгновенно, и с тех пор всячески старался показать свою полезность. Непривычно было ему, важному тарабосту, лебезить и унижаться, но римляне ведь все равно когда-нибудь уйдут, даже если не все, а противостоящие им, считай, скоро Залмоксиса увидят. Такой шанс в князья угодить, раз в жизни выпадает. Вот и сейчас он недолго губами жевал, прикидывал.
— Десять тысяч могут собрать, пятнадцать — вряд ли.
Базилл кивнул, такая точность его устроила.
— И все здесь сидят?
— Того мне не ведомо, однако, Ратопор всех скликал сюда и, вроде бы, согласились. Разве что, кто-то не успел подойти.
— Понятно. Какие там воины? Много ли доспешных?
Асдула покорно отвечал. Легат внимательно слушал. Потом спросил:
— Ты большой вождь своего племени, Асдула?
— Совсем маленький, мой легат, — ответил тарабост.
— Пока не твой, — хмыкнул Базилл, — хочешь возвыситься, послужив Риму?
— Хочу, господин, — склонил голову Асдула.
— Сделаешь, что прикажу, награда не замедлит.
— Что прикажешь, господин?
В тот же день тарабост беспрепятственно покинул лагерь римлян вместе со всеми своими людьми и ускакал в Скопы.
— Если обманет? — спросил Базилла Гортензий.
— Посажу на кол, по их обычаям, когда доберусь. Он это знает.
— Ты так уверен в успехе, Луций? Что если варваров гораздо больше? Даже те десять тысяч о которох он говорил — серьезная сила.
— Я разбираюсь в людях. Этот ублюдок мать родную продаст. Я его страхом не ломал, за выгоду служить станет.
