— Что ты не бежишь?
— Так разве я женщина? Я для вас — ведьма. Пока недуг какой непреодолимый не свалит.
— Баб не слушай, сама мне советовала. За меня пойдешь, ни одна не пикнет.
— Только бабы меня ведьмой зовут?
— Башку снесу, кто хоть мигнет не так!
Женщина помолчала немного, глядя тарабосту в глаза. Взгляд того заметался, задерживаясь большей частью на высокой груди Тармисары.
— Грозен ты, Асдула. Посмотри на меня. Ты что же, меня со своими забитыми женами равняешь? Думаешь, буду тихонько прясть в светелке, да по твоей хотелке ноги послушно раздвигать?
Тарабост ответил не сразу, лишь губы поджал, да белесые брови нахмурил сильнее прежнего. Прошипел:
— Не хорош по тебе? Обещалась кому? Скажи!
— Зачем тебе?
— Потолкую с ним.
— Уж ты потолкуешь.
Асдула, пожевал губами и выплюнул:
— Да и верно, кому ты тут обещаться могла, медведю разве, или лешаку.
Тармисара покачала головой.
— Ступай, тарабост, пусть другая тебя полюбит. Будь здоров.
На скулах тарабоста играли желваки.
— Из ума выжила. Кому отказываешь?! Мне, Асдуле Скарасу, князья не отказывают!
— Верно прозвали тебя, Асдула-Скорый. Князей в жены бери, коли они тебе не отказывают.
Тарабост задохнулся, но Тармисара уже отвернулась от него, намереваясь возвратиться к работе.
— Ведьма... — Асдула вытянул из-за богатого наборного пояса плеть. Шагнул вперед, замахиваясь.
Тармисара обернулась, но взгляд ее, лишь бегло скользнув по перекошенному от злобы лицу тарабоста, метнулся в сторону. Словно ища что-то или кого-то, она не попыталась, ни уклониться, ни закрыться от удара. Казалось, она не видела Асдулу.
"Не тронь!"
Тарабост вдруг споткнулся, словно с размаху на стену налетел. Плеть выпала из его руки. Он повалился на колени, сжав пальцами виски.
— Берза! — Тармисара озиралась по сторонам, — Берза, пусти!
— Ведьма!
Асдула зарычал и выдернул из ножен меч, поднимаясь на ноги. Взмахнул им, вытянув вперед и в сторону левую руку, как слепой. Кончик клинка просвистел у груди Тармисары, она отпрянула.
"Мата!"
Откуда ни возьмись, на поляну вылетел пес и сбил Асдулу с ног. Конь тарабоста, доселе смирно стоявший, вздрогнул и заржал.
"Весулк!"
— Весулк, нет! — закричала Тармисара, бросившись к псу.
Здоровенные зубищи клацнули у самого горла тарабоста. Тармисара вцепилась в густую шерсть пса, оттаскивая его прочь. Асдула отпихнул кобеля, который почему-то, перестал рваться к его горлу, перекатился в сторону, подхватывая оброненный меч. Вскочил, снова замахнулся, но не ударил. Что-то мешало ему.
