Соам грубо и нервно втолкнул ее в свой двор и скаля желтые зубы, крикнул ей в лицо:
– Завтра же вы уедете отсюда!
– Вряд ли это возможно…
– Вы мне здесь не нужны, – в отчаянии заламывая свои руки, возопил Соам. – Если вы не уйдёте, то вас забьют камнями!
Тамара осмотрела место, где находилась, и тихо, ровно, ответила:
– Мне жаль вас, Соам. Вы ведь не из здешних мест? Вы – камык.
– Я сейчас удавлю тебя, ведьма! Удавлю! И твою мать – или кто там у тебя? – удавлю!
Но шаман вместо этого схватил палку, лежавшую неподалёку, и замахнулся на девочку. Она инстинктивно защитилась руками, но в её взгляде, по-прежнему не было и тени страха. Шаман промедлил в замешательстве, но всё же, решившись, ударил девочку по спине. Тамара ойкнула, и Соам тотчас же ощутил, как яркая полоса боли обожгла его собственную спину, будто это его ударили только что.
– Ааа! Что это? – Шаман выгнулся и схватился за поясницу. – Колдовство? Это колдовство, проклятая ведьма?! Да? Так, хорошо…
Соам сделал вид что успокоился, отступил на шаг назад, но тут, внезапно, исподтишка, ткнул девочку остриём палки в живот. Сразу после этого он, вместе с Тамарой, согнулся пополам, и, отчаянно хватая воздух ртом, повалился на землю.
Они так и лежали, схватившись за животы, и глядя друг другу в глаза.
– Колдовство… – прохрипел шаман. – Ты… ты умрёшь, ведьма…
Тамара с трудом поднялась, и, вытерев выступившие от острой боли слёзы, сказала:
– Ты никогда не был шаманом, старик. Я знаю, кто ты и как попал сюда. Успокойся, твой секрет я сохраню в тайне.
Девочка отряхнула платье, подобрала с земли букет, и мельком взглянув на раба, так и сидевшего у изгороди, добавила:
– Не будь глупцом, старик.
С этими словами она ушла, оставив шамана, скрежещущего зубами от ярости и собственного бессилия, приходить в себя.
Вездесущая пыль, вечный спутник кочевников, вихрем крутилась вокруг бьющихся в поединке воинов, поднималась, как морская волна, и оседала на хохочущих зрителях, кольцом окруживших соперников. Ашант, сжимая мёртвой хваткой длинный деревянный меч с тупым концом, терпеливо подставлял под сокрушительные удары своего противника щит. Половина ударов, наносимые высоченным грузным молодым воином, проносилась мимо. Ашант, хорошо видевший долгие тяжелые взмахи своего сильно вспотевшего противника, легко от них уворачивался. Он не торопился, сохранял силы, меч опустил. Великан раскраснелся, шумно дышал, рубил сверху вниз – меч врезался в землю; раскручивал оружие по широкой дуге – Ашант изящно, пружинисто отпрыгивал.
