Заяц обиженно хлюпнул носом и с достоинством произнес:
— Это не цацки никакие. Это Мимзи.
— Мимзи. Ага. Вовчик, доставай укроп.
— Нет-нет-нет, — простонал Белохвостый. — Они и правда Могучие Мимзи. От них умнеют.
— Ой ли? А ты чего тогда такой дурак?
— А мы пока только до третьего дошли, а там их дюжина.
— И откуда вы эти Мимзи стырили, а?
— Не стырили, — возмутился косой, — а нашли. Премудрейший нашел. Только тогда он еще не был Премудрейшим, а просто умным. Он в шахте от лисицы прятался и Мимзи нашел. Коробку прогрыз и в результате Научного Эксперимента понял, что они делают.
— И что же они делают?
— Ну вы, хомосапиенсы, и тупые. Говорю же — ума прибавляют.
Вовка крутанул зайцу ухо, а Максик тихо прибавил:
— Ты, однако, не наглей. Давай показывай, где старый хрен прячет эти ваши Мимзи.
— Хранилище Мимзей — Тайна Тайн за Семью Печатями, — попытался выкрутиться Белохвостый.
— Ага, — сказал умный Макс. — Ты, можно подумать, не подглядел, где у чокнутого людоеда нычка.
— Может, и подглядел. А что мне будет, если я вам…
— Шашлык из тебя будет, — лаконично ответил Макс. — С укропом. Если ты нам не. — И, поразмыслив, добавил: — К тому же ты сделаешь всем Большую Пакость.
Свободное ухо косоглазого радостно задралось.
Белохвостый, вдохновленный мыслью о Большой Пакости и приставленной к его горлу острой железкой, аккуратно провел Максика и Вована мимо часовых. Теперь, тихо причитая, заяц полз впереди, а друзья следовали за ним. Как и ожидалось, Премудрейший дураком не был и Мимзи на свалке прятать не стал. Заначил он их в старой, сорок лет как выработанной шахте.
— Раз, два, три, четыре, пятый забой слева, — считал Белохвостый.
Эхо их шагов и мягких прыжков зайца зловеще отражалось от низкого свода. С потолка капала вода. Не видно было бы ни черта, если бы Максик предусмотрительно не подобрал на свалке радиоактивную гнилушку. Гнилушка источала мертвый, зеленоватый свет. Пятнышко заячьего хвоста впереди флуоресцировало белым, как шеврон гаишника в лучах фар.
— Семь. Уф. Кажется, здесь, — пропыхтел косой.
— Когда кажется, креститься надо, — поучительно заметил Вовчик.
Максик на всякий случай мелко перекрестился под курткой.
Вдвоем парни сдвинули тяжеленную свинцовую плиту. Коробка лежала в небольшом углублении под плитой.
— Осторожно, — предупредил Белохвостый. — Она сильно радиоактивная.
— Ха, — гыкнул Вовка. — Ты меня видишь?
— Ну, вижу.
— Это значит, что я вывелся из такого сперматозоида, которому радиация — мать родная. Потому как малафья у наших шахтерских сам понимаешь…
